— Сегодня я холодна. Камень. Кремень!
— А чего я тогда пришел? — ляпнул Димка.
— Можешь уходить, кто тебя держит?
— Юля, я пошутил! Слушай, а нельзя без этих затей с коробками?
— Можно. Но не интересно. Слушай, а женщина мужчине только для этого нужна?
«Началось!» — мысленно возмутился Зенцов, но в дискуссию ввязываться не стал, мечтая о продолжении игры.
«Красная Москва» в день третий не подвела: у Зенцова звезды сыпались из глаз. Хороша оказалась «Кармен».
Пятый день, когда Зенцову выпал шанс узнать, что такое секс а-ля «Лель», врезал обухом по голове.
— Тебе хорошо было? Кончила? — дежурно поинтересовался Зенцов самодовольно не сомневаясь в ответе.
— Хорошо. Но не кончила.
Зенцов подскочил.
— Я что-нибудь не так делал?
— Да нет. Просто следственный эксперимент.
— На мне? — обиделся Дима.
— Да.
— Я тебе кролик что-ли? Или кот подопытный?
— До кота тебе пока далеко, — миролюбиво ответила Юля, чем стронула селевой грязевый поток.
— Ты чего себе позволяешь? Ты кто такая? — завелся Зенцов, рванув со стула рубашку.
Юля, поняв, что переборщила, бросилась к нему. Потрепыхавшись еще для солидности, Зенцов подошел к трельяжу и, не закрывая глаз, взял в руки «Восточную сказку»:
— В ближайшие пол часа ты — моя наложница!
Времени было в обрез, потому что Зоя Леонтьевна работала в военной академии делопроизводителем. Это во-первых означало, что в сердечных друзьях у нее был генерал, Аркадий Петрович, а во-вторых предполагало, что в любой момент рабочего дня влюбленные могли явиться для интимных утех. Генерал звал Зою Леонтьевну Заей и был совершенно лысым, отчего показался Зенцову страшно старым.
В один из приездов на выходной из Москвы, придя ранехонько с Юлей с воказала, Зенцов обнаружил на вешалке серую шинель и папаху. Они крадучись прошли на огромную кухню из которой вели двери в кладовую и черный ход, ожидая ретировки гостя.
Юля любила сидеть в кухонной темноте.
— Мышь выскочит! — решил попугать ее как-то Зенцов.
— Пусть выскакивает. Я ее съем! — пожала плечами Юля.
Зенцов чуть не сблеванул.
Через полчаса Зая легко пробежала по коридору и спряталась за кухонной дверью.
— Ну заяц, погоди, — молодым голосом пообещал Аркадий Петрович, чуть погодя притрусивший на кухню, ощупал стену, стол соседки Сары Иосифовны и, наконец, добрался до Заи.
Они пылко обнялись, постояли у плиты, освещенные голубым пламенем горелки, сняли зашумевший чайник и ушли в комнату.
Зенцов и Юля затаив дыхание сидели на полу между батареей и столом Фокиных.
— Интересно, между ними что-нибудь есть? — спросил Димка, но представив лысину Аркадия Петровича, убежденно затряс головой. — Конечно нет, ему ведь наверное лет пятьдесят! А ей вообще… Сколько бабушке?