Таланов называл и другие фамилии. Но теперь Геннадию было не до этих характеристик, и вообще ничто другое не укладывалось в голове, кроме слов Таланова насчет «недоразумений» отца с контр-адмиралом Максимовым.
А Таланов, ничего не замечая, продолжал вводить в курс дела:
— Не хочу скрывать, Геннадий Даниилович, служба наша не сахар. Любой корабль вышел в море, сделал свое — и полным ходом домой. А мы? Если погрузились, то, будьте здоровы, всерьез и надолго. Можно земной шар обойти и ни разу дневного света не увидеть. Что ни говорите, а человек существо земное, тоска гложет...
— Зато морская школа, — вставил Геннадий.
— Да уж какая школа! Сама Академия наук! Вся наша жизнь тут, на корабле, домой едешь ни жив ни мертв. Обиднее всего, что сколько ни гни спину, а начальство всегда за что-нибудь драить будет. Еще старшины, мичмана, молодчаги, выручают нашего брата. Без них бы совсем труба...
Таланов, видимо, понял, что переборщил.
— Да вы не пугайтесь. Живем на корабле вполне по-человечески. Не то что прежде. Послушаешь старых подводников — трудно поверить; во время войны люди спали на трубах в обнимку с торпедами. У нас ничего подобного не увидишь, даже матросы живут в каютах... Душ, кино, кондиционированный воздух, хлеб своей собственной выпечки. В походе свежее мясо, фрукты и разные там деликатесы. Гордиться можно. Служим на самых современных кораблях. Случись война, судьба человечества будет решаться на океанских просторах. Меня другое беспокоит. — Лицо его стало чересчур серьезным. — Очень уж у нас любят говорить насчет борьбы за мир. Закрываем глаза на опасность. А от нее никуда не денешься...
Таланов вытер вспотевший лоб и продолжал, не сводя глаз с Геннадия, словно желая найти сочувствие и понимание:
— Не убаюкать бы себя. А потом не пришлось бы расхлебывать, как в сорок первом... Виной всему ханжество. И сейчас есть настроения: дескать, все в порядке, любимый город может спать спокойно. А я боюсь, как бы не проспать этот самый момент... Эх, ханжество, ханжество, прешь ты из всех дыр в большом и малом. Все хотят казаться правильными, ортодоксальными. А ведь казаться — не значит ими быть. За примерами недалеко ходить. Возьмите нашего командира. Со странностями, но в общем-то разумный человек, а тоже мецената разыгрывает. Почти все денежное содержание переводит детскому дому. И все об этом говорят. Я вас спрашиваю, кому нужна его благотворительность? Слава богу, наше государство не нищее и без него сирот обеспечит. Так нет, и ему, видите ли, хочется сделать красивый жест: смотрите, какой я добрый.