– Вы правы, мадам. Я действительно стар, одинок, и кто-то должен за мной ухаживать, – повторил Флоуз, которому на самом деле было трудно целиком и полностью согласиться с этими оскорбительными для него характеристиками.
– Но когда в доме отстутствуют необходимые удобства, я не смогу ни за кем ухаживать. Если вы хотите, чтобы я тут оставалась, мне нужны электричество, горячая вода и ванна, телевизор и центральное отопление.
Флоуз грустно кивал головой. Вот до чего дошло дело!
– Они будут у вас, мадам, – сказал он, – все это у вас будет.
– Я приехала сюда не для того, чтобы помереть тут от воспаления легких. Я хочу, чтобы все это было сделано без отлагательно.
– Я немедленно отдам необходимые распоряжения, – сказал старый Флоуз,
– а пока давайте отправимся в мой кабинет, к теплу и огню, и обсудим мое завещание.
– Ваше завещание? – удивилась миссис Флоуз. – Вы сказали «ваше завещание»?
– Именно так, мадам, – ответил старик и повел ее вниз по ступеням бельведера, через сад с карликовыми деревьями в дом. Там, усевшись напротив друг друга в большие кожаные кресла около камина, возле которого грелся грязный кот, они продолжили разговор.
– Буду с вами откровенен, – сказал Флоуз. – Мой внук и ваш зять, Локхарт, – незаконнорожденный.
– Правда? – промолвила миссис Флоуз, не уверенная, придавать ли этому слову прямое значение[12]. Но старик развеял все ее сомнения на этот счет.
– Он – плод незаконного союза между моей младшей дочерью и лицом или лицами, мне неизвестными, и я сделал целью всей моей жизни, во-первых, узнать, кто же был его родителем, а во-вторых, вырвать с корнем те предрасположенности, которые находятся в пределах моей досягаемости, поскольку волею судьбы отчасти мой внук тоже является одним из Флоузов. Вы понимаете, что я хочу сказать?
Миссис Флоуз не понимала, однако с готовностью утвердительно кивнула головой,
– Как вы могли предположить после внимательного осмотра моей библиотеки, я – убежденный сторонник той точки зрения, что качества и наклонности предков, как физические, так и духовные, передаются по наследству, то есть являются врожденными. Перефразируя великого Уильяма, наш конец предопределен при нашем рождении, как бы мы ни пытались это изменить. Притом предопределен по отцовской линии, мадам, не по материнской. Селекция собак, в которой у меня значительный опыт, доказывает это со всей определенностью.
Миссис Флоуз пробрала дрожь. Она смотрела на старика, и во взгляде ее смешивались страх и гнев: если ее не обманывал слух, она вышла замуж за человека, страдающего невероятными извращениями.