— Придется обмыть это дело! — Николай Ильич щелкнул себя по шее, улыбаясь Анатолию.
— Валидольчиком, папаша! — невинно вставил Игнат Николаевич.
И казалось, все уже забыли про Олега, как вдруг Снигирев быстро обернулся, посмотрел на него. Олег смущенно улыбнулся, потер пальцем нос. Все теперь смотрели на него, а он нерешительно сказал:
— Эмпирично уж очень наше исследование…
Снигирев молчал, будто говорил без слов: «Но ведь так и было задумано». Анатолий, опять сильно волнуясь, глядел на Олега. Вагин и Коробов недовольно морщились. И Яков Борисыч, который уже скучливо листал какой-то журнал, с любопытством повернулся к Олегу.
— Да и теория ваша, Филипп Филиппыч, тоже достаточно эмпирична, — договорил Олег. — Отсюда наши ошибки.
Наступила такая тишина, что было слышно, как сопел Вагин. Анатолий испуганно мигал, остальные смотрели на Олега так, как глядят на человека, допустившего страшную неловкость. Только Николай Ильич с хитрецой улыбался да Лидия Николаевна шепнула:
— Знай наших!..
Туликов во все глаза смотрел на Олега, будто видел нечто самое важное в своей жизни, Женя восторженно кивала Олегу, подбадривая его.
— Но ведь, кажется, известно, что двадцать лет назад Филипп Филиппыч другой теории предложить не мог! — с благородным возмущением проговорил Вагин.
— А скоростную киносъемку, которую теперь применили, забыл? — спросил Коробов. — Это уж последний крик! Но и это нам не помогло.
— Вы вот всякие теории разводите, а машину-то ждёт производство! — вставил Игнат Николаевич.
— Все это так… — Олег еще больше смутился, он все застегивал и расстегивал грязными пальцами ворот рубахи. — И хорошо, Филипп Филиппыч, что вы тогда предложили свою теорию, и машины работают, и эта теперь будет работать, но…
Снигирев спокойно ждал. И Олег с отчаянной решимостью вдруг договорил:
— Надо по-новому осмыслить закономерности процесса! Ведь так варьировать формы ковшей можно без конца!
Снигирев молчал. Вагин услужливо подсказал:
— Значит, сомневаешься в теории Филиппа Филиппыча?
— А?.. — Олег повернулся к нему, неожиданно улыбнулся: — Выходит, так.
— Ну что ж, это все верно, — будто ничего решительно не произошло, произнес Снигирев; больше того: точно советуясь с Олегом, думая вместе с ним, он негромко спросил: — Ну а пути исследования вам ясны?
— Нет…
Все смотрели на них: что там немая сцена в «Ревизоре»!
Снигирев пожевал губами, спросил:
— Значит, ничего предложить не можете?
— Нет… — Олег побагровел. — Буду думать!
— А если так… — Снигирев выжидательно помолчал, вдруг широко улыбнулся, явно подзадоривающе сказал: — Давайте тогда играть ва-банк: вся эта работа идет на диссертацию Локотова, а?..