Стоп-стоп, как его растащило. Давай-ка, дружок, ближе к делу. Сейчас ему надо не упустить шанс. Может быть, такого еще долго не представится. Возможно, шанс единственный и неповторимый.
— Что тут подают? — спросила Тари.
Хороший вопрос, ответ на который, честно
говоря, был Волчонку неизвестен. Он просто знал, что таких, как он, здесь обслуживают, а вот воспользоваться этим знанием как-то не удавалось, поскольку денег у него не было. Впрочем, мало ли он посещал кабаков там, на Земле? Это заведение вроде бы не сильно от них отличается.
— Что бы ты хотела? — спросил Антон.
— Для начала парочку облизунчиков, обильно смазанных густойской сметанкой и поджаренных на углях, с гарниром из отварных поющих подснежных крибов.
Она явно над ним смеется. Судя по названиям, подобным здесь кормить не могли.
— Не думаю, что здесь подают нечто похожее, — с сомнением сказал Волчонок. — Впрочем, я могу и ошибаться.
— А вот я… — начала Тари.
— …великолепно изучила изысканную кухню, — подсказал Антон. — Только этим и занималась. В борделе, из которого недавно едва ноги унесла.
Может быть, ему не стоило это говорить? Нет?
Девушка вынесла удар стойко, глазом не моргнув. Просто на мгновение задумалась, а потом почти безразличным тоном спросила:
— Как ты догадался о моих неприятностях?
— Это было проще пареной репы.
— Действительно?
— Угу
— Ну выкладывай.
— Сначала сделаем заказ. Не возражаешь?
— Если даже мы не договоримся, то ты хотя бы поешь за мой счет?
В ее догадливости он не сомневался. Может, это и к лучшему? Все упрощает.
— Дельная мысль, — согласился Антон. — Давай ее претворим в жизнь, а?
Одна кормежка в его положении — немало.
— То есть, как я понимаю, денег у тебя — кот наплакал, и все равно моя плата, более чем щедрая, тебя не соблазняет. Нет ли тут какого-то противоречия? Впрочем, я, кажется, тороплю события. Давай сначала разберемся с твоим всеведением. Как оно действует? Выкладывай!
— Заказ, — улыбнулся Антон. — Сначала сделай заказ.
— Пусть будет так.
Тари слегка привстала и стала выискивать в зале подавальщика. А тот уже шел в их направлении, невысокий, гибкий, с оливковой кожей и одним большим, выразительным глазом. Еще у подавальщика в конечностях имелся массивный поднос, и он, на манер щита, прижимал его к туловищу. Похоже, он только что разнес все заказы и был свободен. Самое время привлечь к себе внимание.
— Ну-ка иди сюда, любезный, — приказала девушка.
Слово «любезный» подействовало на подавальщика самым чудесным образом. Очевидно, его никто уже давно так не называл. Да и называл ли когда-нибудь?