– Если в рубашке родился, еще станцуешь, – пообещал он очнувшемуся Дмитру.
– Нечего, нам на дороге стоять, принесет еще кого нечистый.
Сулим, ловко забрасывал на коней мертвых и живых. Смотреть на это было одно удовольствие. Перевернув очередного клиента на живот, Сулим, хватал его левой за шиворот, шоломы он поснимал, еще, когда паковал их, правой за ремень, и одним слитным движением закидывал поперек лошади. Опасаясь, что он, увлекшись, примется за нас, мы с Дмитром стали самостоятельно взбираться на лошадей. Помог ему встать и поддержал пока он, скрипя зубами, перебрасывал раненую ногу через седло, залез сам, стараясь не особо трусить пробитой щекой.
Езда, что мне, что Дмитру, приносила массу удовольствия, но к счастью, Сулим, быстро доехал до неприметной тропинки, свернул с дороги и помучив нас еще минут пять, выехал на бережок ручейка, который образовывал небольшую поляну, где начал разбивать лагерь. Пытаясь выдать членораздельные звуки, внушал ему следующую мысль. Если он сейчас выедет, то до ночи доберется до атамана, и завтра привезет его сюда. А мы и без него потихоньку устроимся. Единственное, попросил помочь снять с пленников доспех, привязать к одному дереву, стоя, предварительно примотав руки к туловищу и зафиксировав голову. Пожертвовав своими бронебойными болтами, загонял их в дерево из самострела. Два чуть выше ушей, обдирая кожу с головы, фиксируя голову по горизонтали. Потом просил Сулима, тянуть клиента за чуб, вверх, изо всех сил, вгонял два рядом с шеей под нижнюю челюсть, фиксируя по вертикали. Оставалось сильно прижать веревкой голову к стволу на уровне глаз и переносицы, чтоб полностью ее обездвижить. С пожилым вышло все на отлично, аж залюбовался своей работой. С кабаном были небольшие проблемы. Тупая стрела ударила его в профиль, в верхнюю часть скулы, раздробив глазницу и порвав кожу, затем свернула ему набок нос. Правый глаз вывалился из глазницы, и болтался на связках, был цел, но полностью залит кровью, как маленький помидор. Дмитро, с испугом отворачивал глаза от его лица. Сразу видно отсутствие кинематографа. Не привык к красочным картинкам. Поэтому кабану, пришлось фиксирующую веревку переместить выше, на уровень лба.
Напоследок попросив Сулима, побрить полностью голову пожилому, и отобрав у него очень удобный топорик, дал ему понять, что дальше справлюсь сам, а он может отправляться за начальством. Но умудренный жизненным опытом, Сулим, чувствовал беспокойство, от таких странных приготовлений.
– Богдан, я тебе не наказ даю, я тебя Христом Богом прошу, не замордуй их за ночь, иначе не сносить нам всем головы. Атаман приедет, сам нас порубит.