– Смотри Дмитро, самое важное скорость. Не быстрее и не медленней. Пока ты говоришь двадцать два, напильник едет туда и обратно. Вжик, вжик, двадцать два, вжик, вжик, двадцать два, ты все понял?
– Да, понял, понял, чего ж тут не понять.
– Только смотри, когда первый зуб до мяса спилишь, я может спать буду, по мясу не тяни, сразу за другой берись. Как нижние спилим, за верхние примемся, так с Божьей помощью, до утра справимся. И смотри, на напильник не дави, свободно пускай, чтоб легко шел, все понял?
– Да понял, я, чего ты вцепился?
– Давай посмотрим, как у тебя выходит. Подходи ко мне, перехватывай напильник, пару раз вместе. Вжик, вжик, двадцать два, вжик, вжик, двадцать два. Теперь руку отпускаю, и ухожу, а ты садись на стул. В ногах правды нет.
Дмитро бросал на меня встревоженные взоры, но пока делал, что говорят.
Я пошел прилечь на полчасика, уснуть вряд ли удастся, так хоть покимарить. Нас ждала трудная бессонная ночь.
***
Любопытство, это характерная черта человека, есть более любопытные, менее любопытные, встречаются патологически любопытные личности, но ни один душевно здоровый человек, не лишен, этой, в высшей степени, нужной для существования черты. Некоторые даже утверждают, что не труд, а любопытство, сделало из обезьяны, человека.
С моей точки зрения вопрос спорный.
Не может одно любопытство, так изменить обезьяну, причем, во многом, не в лучшую сторону, что из нее получится человек. Всегда эта теория вызывала здоровый скепсис, и не только у меня.
Ночью, когда пламя костра, потрескивание дров, располагают к задушевной беседе, а удовольствие оттого, что передал напильник сменщику, сам лежишь на попоне укрытый толстым овечьим тулупом, умиротворяют дух, не на шутку разыгралось любопытство и у Дмитра.
– Богдан, а зачем ты на того вуйка, водой капаешь?
– Боюсь я его, Дмитро. Кажется мне, что он колдун. Когда мимо нас проезжал, так на нас смотрел, мороз у меня по коже прошел. А потом, ты что не видел, ведь он, здорового этого кабана, подговорил нас жизни лишить. Баял ему, что-то, баял, пока тот на все не согласился. Злой он и недобрый человек. Поэтому я ему и палку в зубы вставил, чтоб он колдовать не мог. И веревку через глаза пустил, а то, не дай Бог, порчу наведет. А вода от колдовства первая помощь. Ты что не знал, что мокрый колдун колдовать не может? Меня этому бабка еще в детстве научила. Богдан, говорила, как видишь, что кто-то колдует, первым делом воды на него хлюпни, самое верное средство. Умная у меня бабка была, Дмитро, многому меня научила, пусть земля ей будет пухом. – Дмитро, как луна, повторил мои последние слова, и три раза перекрестился. Теперь он бросал не на меня, а на пожилого, встревоженные взгляды, фигура которого сквозь огонь костра, казалась мрачной и зловещей. На этом его любопытство не успокоилось.