— Сэр, вы грязное, низкое животное! Вы…
— Вас никто не спрашивал, адвокат. Я сейчас говорю не с вами. — Бернард повернулся к Хевитту и в упор посмотрел на него. — Если вы еще раз откроете ваш поганый рот, я прикажу вышвырнуть вас из моего дома.
Сказав это, он снова повернулся к Кэти, с удовольствием наблюдая, как ее лицо покрывается мертвенной бледностью.
— Из разговора с дорогими мисс Чапмэн я также узнал и кое-что другое, — продолжал он, переходя почти на шепот. — Я узнал, что вы не виделись с вашей дочерью с тех пор, как она была годовалым младенцем. О Боже! Боже мой! Какой стыд для такой любящей матери, как вы! Но я могу это исправить, мадам, — он сделал широкий жест рукой. — У меня есть для вас сюрприз. Вам, наверное, будет приятно узнать, мисс Малхолланд, что ваша дорогая дочь — точнее, наша дорогая дочь — находится сейчас в этом доме?
Так больше не могло продолжаться. Нет, она больше не могла этого терпеть. Кэти подумала, что, если б у нее в руках был сейчас какой-нибудь тяжелый предмет, она бы непременно запустила им в Бернарда… Но что он сказал? Он сказал, что ее дочь находится сейчас в этом доме? Значит, она может увидеться с дочерью?
Она еще не успела полностью осознать смысл его слов, когда Бернард, обернувшись к двери, позвал:
— Кеннард!
В ту же секунду дверь распахнулась, и на пороге появился дворецкий.
— Скажи мистеру Дэниелу, чтобы он сейчас же спустился в библиотеку вместе… вместе со своей женой.
Лицо Кеннарда осталось таким же невозмутимым, каким оно было всегда. Кивнув, он прикрыл за собой дверь и пошел выполнять приказ. Кэти пошатнулась и посмотрела вокруг себя обезумевшим взглядом. Мистер Хевитт тут же подскочил к ней и, пододвинув стул, помог ей сесть.
Бернард Розье, теперь полностью удовлетворенный, отвернулся от Кэти и подошел к столу, на котором стояли графин с виски и стакан. Налив себе полный стакан и залпом осушив его, он повернулся лицом к двери и стал терпеливо ждать, время от времени поглядывая краем глаза на Кэти, сидящую на стуле, и Хевитта, который стоял рядом с ней, положив руку на ее плечо.
Кэти тоже не сводила глаз с двери. Когда дверь открылась и в комнату вошла высокая стройная девушка, ее сердце болезненно сжалось. Не в силах пошевелиться, она смотрела на девушку широко раскрытыми глазами, — и ей казалось, что она видит себя саму в далекие времена своей встречи с Энди. Ее дочь была в точности такой, какой Кэти была в юности, с той лишь разницей, что Кэти в двадцать лет еще не обучилась манерам светской дамы, а эта девушка держалась как настоящая леди.