Я пожала плечами.
Он тут же сел, задвинул сумку под сиденье и пристегнулся ремнем безопасности.
— Наша католичка ушла проведать кого-то из своей паствы и, по всей видимости, уже не вернется. А вот и кроссворды. Это ваше хобби?
Должно быть, я смотрела на него отсутствующим взглядом, ибо он повторил свой вопрос:
— Вы любите кроссворды? Я заметил журнал в кармане сиденья. Я прав?
— Да, правы. То есть не совсем. Я решаю их, когда путешествую.
— Вы часто летаете?
Я вспомнила Колумбус и Окленд и наморщила лоб.
— Нечасто. Кроссворды помогают скоротать время. Хотите попробовать?
Я протянула ему журнал, к моему удивлению, он охотно взял его.
— Спасибо. Вот эта логическая задача все еще не решена? — Он пролистал страницы. — Ага! Вот оно. Здорово. Похоже, это крепкий орешек. Большое спасибо. Два оставшихся часа пролетят незаметно.
Я посмотрела на своего нового спутника. Он углубился в журнал кроссвордов, который пристроил на подносе. Поудобнее устроившись в кресле, он разгладил страницу, выпрямил плечи и, словно школьник, коснулся языком кончика карандаша. Мой сосед выглядел лет на тридцать, он был хорошо одет, природа наделила его запоминающимся профилем. Хотя последние девять часов мне очень хотелось побыть в одиночестве, тем не менее, я не без интереса наблюдала за сидевшим рядом пассажиром. Когда он неожиданно посмотрел на меня, я вздрогнула и отвела взгляд.
— Надеюсь, я вам не помешал своим внезапным вторжением. Лучшие места остались позади, через два ряда. Я сидел там. — Он взмахнул рукой над своей головой. — Слева от меня расположился старый храпун, а справа вертелся непоседливый ребенок и, словно по расписанию, издавал протяжные вопли. Вот вы сейчас его слышите. Я все время поглядывал в эту сторону, надеясь, что освободится местечко. Держу пари, что лишь около десяти процентов пассажиров прибывают в аэропорт, сидя в тех же креслах, которые они занимали в начале полета. Монахиня проявила милосердие, освободив это место, иначе я заткнул бы носком рот храпуну или свернул шею этому пострелу, а может, сделал бы и то, и другое!
Он пристально посмотрел на меня, затем отвел взгляд и сказал:
— Да… хорошо. Во всяком случае, это очень трудная логическая задача…
Я улыбнулась, видя, что он снова взялся за журнал с кроссвордами, и отвернулась к окну. Занимавшаяся заря напомнила о другом рассвете, за которым я наблюдала. Тогда мне было восемнадцать, и я сидела у эркера гостиной, выходившего на покрытую росой лужайку. Сестры, которая была на год моложе меня, не оказалось дома. Адель в тот вечер ушла на свидание и еще не вернулась. Родители с младшим братом, уехавшие на выходные в Сан-Диего, должны были вернуться еще несколько часов назад. Я сидела в одиночестве, смотрела на утреннюю зарю и никак не могла понять, куда все подевались.