Теперь в облаке дыма и пыли около полусотни человекоподобных машин вновь начали собираться вместе.
…
Келган стоял у окна, когда первый ракетный удар обрушился на город.
Он не успел ни испугаться, ни ужаснуться открывшемуся на миг зрелищу, даже звона лопнувшего под ударом воздушной волны стекла не успел почувствовать глава сатта избранных, потому что вторая волна выпущенных «Фалангерами» ракет через доли секунд поразила Дворец Правосудия, где сканирующие системы «Хоплитов» зафиксировали самое плотное в городе скопление машин и энергопотребляющих систем.
На миг казалось, что здание уцелеет, оно словно подернулось легкой дымкой, а потом вдруг в клокочущем вихре разрывов фасад начал рассыпаться на фрагменты, этажи проваливались, растущее в форме гриба с многократно «перекрученной» будто канат ножкой облако поглотило верхнюю террасу мегаполиса, поднимаясь выше горных пиков.
…
Когда город потрясли первые ракетные попадания, эмглан уже находился близко к цели.
Он двигался внутри городских уровней, придерживаясь технических коммуникаций, но даже тут его настигла волна мгновенной агонии.
Пытаясь отдышаться, Найв прислонился к стене.
Вспышки секундных человеческих эмоций били наотмашь, от них не спасало ничто, — такова доля эмглана — воспринимать самые яркие, яростные, болезненные всплески мыслей других людей.
Полузадохнувшийся от хлещущих ментальных ударов Найв с надрывом подумал: а ведь счастье, любовь — равные по силе эмоции…
Что греха таить — во время опасной экспедиции к «Когтю» он вдруг начал ощущать некое возрождение, как будто его душа, долго блуждавшая в потемках никчемных человеческих помыслов, вдруг вышла на свет, к теплым ласковым водам ментального источника жизни, — мысли Ивана и Флоры, которые он ловил украдкой, внезапно осветили жизненный путь, возвращая память о настоящих и сильных чувствах, способных укреплять волю, возвращать веру, смахивая, будто плесень вековой налет цинизма…
Хватит…
Размечтался…
Найв со стоном выпрямился, — нужно идти дальше, вопреки боли, наперекор отзвукам агонии отлетающих в вечность бессмертных душ.
Даже для Келгана, Найв не желал подобной участи, — эмгланы особые существа, их восприятие мира резко отличается от восприятия Теней или Избранных.
Найв понял главное, — не только окружающая реальность и превратности злой, а порой и беспощадной судьбы властны над миром. Иван и Флора доказали ему, что судьбу, да и саму реальность можно изменить, если твои чувства неподдельны, а душа не замкнулась в коконе конформизма и страха.
Мысли пролетали обрывочными ощущениями восприятия разорванной данности.