Дольше всех сомневался в виновности Тальма Алексей Сахаров:
- Многое в деле не вяжется. Да и Тальма так любил Болдыреву, что никогда бы из корыстных | побуждений не поднял на нее руку.
Надеждин убеждал:
- Господин полковник, милый Алексей Евгеньевич, ваш опыт должен вам подсказать: убивают и грабят не только типы Ломброзо, но и те, на которых и подумать нельзя. Наш случай именно из таких. Вспомните показания свидетелей. В канун приезда Тальма–старшего подследственный сбивал с толку Болдыреву: «Полковник прибывает в Пензу с ночным поездом!» А он приехал днем!
- Ну и зачем ему сей маневр?
- Для того чтобы ночью постучать в дверь и сказать: «Александр Осипович приехал, открывайте!» Эта шутка и открыла ему доступ в квартиру. Будучи человеком неглупым, он понимал, что если следствие не найдет следов взлома, то заподозрит близких. С этой целью Тальма устроил поджог. Но, к его несчастью, пожар был довольно быстро затушен.
- А что ж, дом ведь ему принадлежал, неужели не пожалел? Не легче ли было изображать взлом?
- Взломать двери после убийства? Боялся, что клубы дыма привлекут внимание городового — его будка невдалеке расположена, или заметит кто из соседей. Свобода дороже добра, вот и поджег.
- Цель проникновения в дом очевидна — грабеж. Часть ассигнаций и драгоценностей Болдыревой исчезла. Но у Тальма обыск ничего не обнаружил.
- Припрятал! — убежденно произнес Надеждин. — И главное: экспертиза признала наличие следов крови на брюках. Арестованный никак происхождение этих следов объяснить не умеет. Нужны более веские улики?
Сахаров вздохнул:
- Улики шаткие! Но на то и следствие, чтобы найти более убедительные доказательства того, что Тальма — убийца. Ищите!
ОКРОВАВЛЕННЫЙ КИНЖАЛ
Сыщики Пензы были ошарашены сообщением из Москвы. Ивана Коробова следствие даже не рассматривало как возможного убийцу. Бросились производить обыск жилья Коробова, но оказалось, что тот жил в гостинице. Уезжая в Москву, он номер сдал, и там давно поселился новый постоялец.
Все, кто знал Коробова, говорили, что он человек неглупый, но с избытком различных фантазий. Так что мог и наговорить на себя страшную напраслину.
Не успели полицейские прийти в себя, как новая оглушительная новость. 24 июня в участок пожаловал мещанин Юкин. За руку он держал своего малолетнего сына. Юкин положил на стол Надеждина кинжал:
- Это оружие нынче в восьмом часу утра нашел мой Архипка — против дома генеральши Болдыревой.
Даже беглый осмотр убедил: именно этим оружием были убиты генеральша и ее горничная.
- Вот, смотрите, — объяснял опытный Сахаров, — кончик кинжала несколько согнут. Судебно–медицинская экспертиза сделала при вскрытии генеральши заключение, что именно таким оружием было сделано характерное повреждение печени убитой.