Раздался стук в дверь. Пришла Кэролайн. Она попала под дождь и промокла с головы до пят.
— Джаспер, ты же не хочешь, чтобы твой отец умер?
— Я не задумывался об определенной дате, но мне не по нраву мысль, что он может жить вечно. Поэтому, если ты ставишь вопрос таким образом, да, я хочу, чтобы он умер.
Она приблизилась и села на край кровати.
— Я была в деревне. Здешние жители полны предрассудков, и, мне кажется, не без оснований. Еще можно найти способы его вылечить.
— Ты хочешь, чтобы он опоздал к положенному судьбой рубежу?
— Я хочу, чтобы он натер себе все тело вот этим. — Кэролайн протянула мне небольшой сосуд с клейким, цветом напоминающим молоко веществом.
— Что это?
— Масло, вытопленное из жира с подбородка умершей во время родов женщины.
Я покосился на баночку. Меня не интересовало, то ли в ней содержание, о каком сообщила Кэролайн. Я не думал о несчастной роженице, я представлял себе человека, который взялся вытопить жир с подбородка умершей.
— Где ты это взяла? И что важнее — сколько ты за это заплатила?
— Взяла у женщины из деревни. Она сказала, что это отлично помогает от рака.
Отлично помогает от рака?
— Почему ты сама его не натрешь?
— Твой отец меня не слушает. Не хочет, чтобы я ему помогала. Не примет от меня даже стакана с водой. Заставь его растереть этим маслом тело.
— Как ты себе это представляешь? Он ни за что не согласится втирать в себя чей-то жир, да еще с подбородка.
— Добейся.
— Почему именно я?
— Ты его сын.
— А ты его жена.
— Сейчас не самый лучший период в наших отношениях, — ответила Кэролайн, но не стала ничего пояснять. Да этого и не требовалось. Я был прекрасно осведомлен о любовном треугольнике с острыми углами, грозящими порезать всех нас на мелкие кусочки.
Немного помешкав в коридоре, я все же вошел в отцовскую спальню. Он склонился над столом — не читал, не писал, просто сидел.
— Папа, — позвал я.
Он ничем не показал, что заметил мое присутствие. По всей комнате были расставлены цитронелловые свечи, над кроватью и креслом в углу висели москитные сетки.
— Тебя беспокоят насекомые? — спросил я.
— А ты думаешь, я рад им, как старым приятелям? — Отец так и не повернулся ко мне.
— Я просто хотел предложить тебе репеллент.
— У меня есть.
— Это другой. Местного производства.
Он посмотрел на меня. Я подошел и вложил ему в руку баночку с растопленным подбородком.
— Размажь по всему телу.
Он открутил крышечку и понюхал содержимое.
— Забавно пахнет.
— Папа, как ты считаешь, мы с тобой похожи?
— В каком смысле? Физически?
— Не знаю. Как люди.
— Это стало бы твоим худшим кошмаром? Так?