Больше никогда… никогда он не увидит, как выглядит из космоса рассвет, как окутывает Землю легкая дымка облаков, или искрятся, притягивая взгляд, далекие звезды прямо по курсу корабля. Он никогда не увидит во всей красе Венеру, или Марс так, как их видят только пилоты и офицеры с мостика летящего корабля! А ведь он так мечтал об этом! Теперь для него они будут доступны только как для пассажира. Сквозь пыльное стекло небольшого иллюминатора, при заходе на посадку…
Эти мысли кружили над ним, не давая покоя. Не давая уснуть. Он всю ночь не сомкнул глаз.
Следующее утро пришло хмурой изморосью. Сразу после завтрака, к которому Нил даже не притронулся, в комнату вошел один из его охранников.
— Господин фон Вальтер, — произнес он, — к вам посетители.
— Посетители? — удивился Нил, но тут же вспомнил, что теперь, когда суд закончился, и приговор вынесен, запрет на посещения должен быть отменен.
'Кто бы это мог быть?' — без особого интереса подумал он, направляясь за охранником.
Комната для свиданий была больше похожа на тюремную камеру: стены выкрашены в противный серый цвет, на окнах — решетки и по периметру — скамьи для посетителей. Посреди комнаты его ждали две женщины: молодая красивая девушка и пожилая леди. Сестра и бабушка.
— Нил! — радостно воскликнула Марго, тряхнув длинными рыжими волосами.
— Мальчик мой! — кинулась к нему бабушка, протягивая руки.
Поцеловав обеих, он подвел их к скамье и усадил, не сводя с них глаз. Как же давно они не виделись! Кажется, целую вечность!
— Нас не хотели к тебе пускать! — взволнованно говорила Марго, — А то бы мы уже давно пришли!
— Это запрещено, — улыбнулся Нил, — я и не ждал, что ко мне кого-нибудь пустят.
— Нил, мы видели новости. Неужели это правда! — спросила бабушка Анна.
— То, что меня приговорили к пяти годам в штрафной роте? Боюсь, что это правда.
— Это невозможно! — бабушка взволнованно вскочила на ноги, — Я немедленно иду к адмиралу! Он наш старый знакомый, он должен что-то сделать с этим!
Нил едва успел схватить ее за руку:
— Это бесполезно, Ба! Приговор вынесен и обжалованию не подлежит. Изменить этого не сможет ни главнокомандующий, ни господь бог! Можно, конечно, подать апеляцию, но вряд ли это что-то изменит!
— Но как же так! — старая леди чуть не разрыдалась.
На глазах у Марго тоже появились слезы. Она, всхлипнув, рывком открыла свою сумочку, чтобы найти платок.
— Боюсь, — покачал Нил головой, — что изменить уже ничего нельзя, — Он встал и прошелся по комнате взад вперед, — Единственная возможность — это сократить срок службы, тогда у меня, возможно, появиться шанс выжить.