«Не двигайся сама, не трать силы, — сказал Ярослав. — Река и так будет отнимать их. Мы понесём тебя, а ты сосредоточься на Владе».
Влаги Ариадна не ощутила — просто до самого горла её захлестнул мертвящий холод. Вода или иная субстанция, лишь внешне походившая на воду, обладала огромным сопротивлением: хоть Ариадна, повинуясь указаниям, не двигалась сама, но чувствовала напряжение, с которым мужчины продвигались вперёд — как сквозь тесто.
«Если почувствуешь, что ослабела, просто подумай о Данииле, — сказал Ярослав. — Он поддержит тебя».
Они продвигались медленно, и девушка чувствовала, как мужчины теряют силы: тепло, исходившее от них, остывало. Она попробовала заговорить, но горло было сжато в тисках холода. Тогда она обратилась к мужчинам мысленно:
«Вы же устали… Давайте, я сама поплыву».
«Всё пока под контролем, — отозвался Ярослав. — Те, кто остался на берегу, поддерживают нас. Думай о Владе, не сбивайся с настроя. Иначе мы потеряем направление».
Движение продолжалось. Холод всё сильнее сковывал, и Ариадне хотелось подвигаться, чтобы совсем не окоченеть. Она попробовала грести, но тут же увязла в плотной «воде», как в густом сиропе. Её начало клонить в сон, и она перестала чувствовать Ярослава и Ивана с Виктором.
«Попроси у Даниила поддержки! — приказали ей. — Нельзя отключаться!»
Едва Ариадна подумала о Данииле, как ей стало лучше. В голове прояснилось, связь с мужчинами восстановилась, а сердце вновь заныло: Влад. Шелест камышей и стрекозы…
«Река коварна, — сказал Ярослав. — Чем больше ты борешься с ней, тем больше сил она у тебя отнимает. Экономь их, предстоит ещё обратный путь».
Силы действительно таяли. Или это таяла сама Ариадна, оплавляясь, как свеча? Надо думать о лете, о камышах и стрекозах, о солнце… Иначе этот холод её убьёт. Заразит безразличием. Впрочем, пусть заражает и замораживает, лишь бы центр сердца остался тёплым, чтобы струнке было за что держаться. Всё остальное пусть отмерзает. Лишь бы найти Влада…
И она думала о лете. Мужчины несли её, тратя силы и остывая, отдавая ей своё тепло, и Ариадне хотелось подарить им хоть частичку той любви, благодаря которой её сердце не замерзало. Отблагодарить их хотя бы этим.
«Спасибо вам», — прошелестела она, и из центра сердца поползло живительное тепло, охватывая её всю коконом. И не только её… Кокон продолжал расширяться, пока не вместил их всех. Мертвенный холод уменьшился, и движение пошло легче: они рассекали густую «воду», как горячий нож — масло.
«Рано, детка, — откликнулся Ярослав. — Щит нам понадобится на обратном пути… Береги силы!»