Основной вывод Шуйского был категоричен: «Наша партия должна стать украинской по языку и по культуре»>{457}. Оратор с возмущением говорил и об отношении украинских большевиков к коммунистам – выходцам из других партий. Может ли «этот бывший боротьбист когда-нибудь избавиться от этого своего рода волчьего билета, каким является в настоящем его пребывание в прошлом в рядах украинской компартии [имеется в виду Украинская коммунистическая партия (боротьбистов). – Е. Б.], и что нужно для того, чтобы это – его революционное прошлое – не являлось какой-то каиновой печатью, мешающей ему быть полноправным гражданином в партии»>{458}.
В ответ на это заявление Шуйского Каганович признал, что «отдельные факты в отношении затирания „бывших“ имеются, этого оспаривать нельзя. Партия с этими извращениями борется и будет бороться, но нельзя, как это делает тов. Шуйский, доказывать, будто это у нас такая общая система в партии»>{459}.
Невзирая на критику со стороны Сталина Шуйский продолжал отстаивать необходимость украинизации пролетариата. «…У нас получается смычка интеллигенции с крестьянскими массами, а не пролетариата с крестьянством»>{460}, – негодует он, прекрасно отдавая себе отчет в том, какое положение может занять украинская интеллигенция благодаря проводимой компартией кампании по коренизации.
Нарком просвещения принялся защищать и Н. Хвылевого: «Нельзя же, говоря о Хвылевом, написавшем целые трактаты по вопросам литературы и искусства, выхватывать один отрывок из его произведений, одну лишь часть и по ней судить… Чем иначе объяснить, как не юношеским задором, такую логику, как „Росія самостійна? Самостійна. Ну, так i Україна самостійна“?»>{461}
Шуйский не учел, что в позиции Хвылевого отчетливо просматривались отголоски недавней дискуссии о роли национальных республик в Союзе ССР, когда многие украинские коммунисты отстаивали большую самостоятельность Украины. Сепаратистские же устремления ряда украинских партийных лидеров вызывали серьезную озабоченность Москвы. Еще свежи были воспоминания о «конфедерализме» Раковского. Думается, высказывания Шуйского в защиту Хвылевого принесли обоим больше вреда, нежели пользы. Каганович не мог не насторожиться, памятуя о жесткой позиции Сталина, стремившегося не допустить расширения полномочий республиканских органов власти.
Ю.И. Шаповал справедливо отмечает, что именно письмо Сталина послужило толчком к развертыванию Кагановичем кампании против «национал-уклонизма»>{462}, причем Шуйский был представлен как глава целой «опасной группы». Каганович вспоминал: «В процессе борьбы со взглядами Хвылевого… вскрылось, что среди части бывших боротьбистов и других бывших социал-националистских партий во главе с Шуйским сложилась опасная группа национал-уклонизма, с которой парторганизация большевиков Украины во главе со своим ЦК КП(б)У повела решительную борьбу»