Птолемей же, воцаряясь в Египте, уже по дороге из Вавилона увел многих иудеев с собой в Египет — до миллиона человек. А потом и саму Иудею захватил, не хотел отдавать Селевку. Наверное, Птолемей хотел иметь в своем государстве побольше людей из «народа философов». Не мог смириться, что ими владеть будет один только Селевк.
Птолемей основал династию, в которой его имя стало титулом царя. Для египтян же Птолемеи были чем-то вроде фараонов… в конце концов, мало ли какие иноземные династии побывали на египетском престоле.
Птолемей I Лаги (304–283), первый царь в этой династии, продолжал выводить евреев к себе в Египет и дал им все права гражданства (а большинство египтян этих прав не имели). 2 квартала из 5 городских кварталов в Александрии заселено было евреями. Иудеи составили половину населения этого города.
Птолемей II Филадельф (283–247) окружал себя поэтами, учеными и путешественниками. Он создал знаменитый Мусейон, храм Муз, в котором собрал величайшие художественные и литературные сокровища всего мира. Но кроме музея, был Мусейон научным и учебным заведением. В числе его приближенных много евреев. Царь любил спорить и беседовать с ними о различных предметах. Очень мешал языковой барьер: как только эллинам или египтянам удавалось прижать к стене иудея, он тут же цитировал Библию на иврите или на арамейском: «А мы говорили вовсе не об этом»!
И тогда царь сделал неожиданный ход: он написал иерусалимскому первосвященнику Элиазару, попросил его прислать к нему самых ученых людей. Элиазар с удовольствием выполнил просьбу царя и прислал, по одним данным, 70, по другим — даже 72 ученых, одинаково сведущих по-гречески и по-еврейски.
Элиазар поместил этих ученых в особом здании на острове Фарос, близ Александрии, — на острове, где помещался знаменитый Фаросский маяк, второе чудо света, высотой 135 метров. По легенде, Филадельф велел держать каждого из переводчиков в полной изоляции, а потом велел сравнить все полученные переводы Библии на греческий язык.
История эта излагается несколько иначе у Льва Николаевича Гумилева. Он считает, что царь приставил к переводчикам стражу и сказал, что казнит их всех, если их переводы будут отличаться друг от друга. Ни у кого больше я не слышал этой версии и, честно говоря, не особенно в нее верю. Скорее всего, Льву Николаевичу просто было приятно придумывать, как пугали и мучили евреев.
Во всяком случае, перевод Библии был сделан, все семьдесят копий оказались практически идентичны. Этот перевод вошел в историю как Библия Септуагинта, то есть Библия семидесяти толковников. Теперь споры иудеев с египтянами и греками велись не менее ожесточенно, но зато с большим знанием предмета.