Жутко и грусто читать сегодня статью Бурденко об успехах у нас медицины![24] Бурденко, говорят, хороший хирург. Но дистанция — кривое зеркало.
Яснопольский недавно из Киева, где пробыл 2 недели. Все правительство Украины с арестом Затонского[25] и других — фактически даже исчезло. Петровский — удален, после того как он должен был подписать смертный приговор своему сыну[26]. Все же научная работа не замирает, хотя сильно пострадала, — но национальное ее выражение совершенно сдавлено.
14 января, утро.
Вчера работал над книгой.
Был Лазарев[27] — рассказывал о своей травле. Хотел видеться одновременно со мной и Ферсманом. От немедленного свидания Ферсман улизнул.
Лазарев подал записку в ЦИК. Чувствует себя нервно и отвратительно.
Вечером у А.Е. Ферсмана. Очень хорошая . Об устройстве Геологического института.
Бах[28], вчера выступавший в Совете, долго еще дрожал, боялся ареста — был близок с рядом арестованных.
16 января.
Вечером был у Чаплыгиных. Хорошая семейная обстановка. И сын — прекрасный молодой человек, и Евдокия Максимовна. Но Сергей Алексеевич очень поддался — и бессоница, и ослабление творческой работоспособности.
8 января арестовали А.Н. Некрасова[29], крупного ученого, ученика и друга Сергея Алексеевича — в ЦАГИ. полный развал, и в то же время огромного оборонного значения.
Туполев[30] не убит, как говорили. Сергей Алексеевич думает, что придется к нему обратиться. Он — создатель советской авиации, во многом единственный.
Хлопоты Сергея Алексеевича о Лейбензоне[31] оказались неудачны. В Алма-Ате «признался» в том, чего не делал.
17 января.
Вчера работал над книгой. Гулял час. Начал о Гете.
Вечером в заседании, посвященном Руставели. Началось с большим запозданием. Доволен, что никакой усталости не чувствовал.
тревожное письмо Личкова[32]. Надо написать Сталину и Ежову.
Днем была Е.А. Лебедева. Рассказывала о приеме у прокурора НКВД на Кузнецком — Петухова, кажется. впечатление вежливого циника, наглости. Люди не считаются. Очередь — в слезах. Он — наслаждается.
Партия боится Сталина. Ежов и Сталин — не одно?
25 января, утро.
Были из Института Истории Науки Кузнецов[33] и парторг Дузь[34]. Оба желающие работать. Настаивали на том, чтобы я встал во главе .
Утром был Зильберминц[35]. С квартирой ужасное . С ним о его работе элементы в углях.
В Москве не хватает продовольствия. Тревожное недоумение. Перебои с маслом, рыбой, крупой. Ухудшился черный хлеб. Исчезла селедка. Все более волнуются и жалуются" хозяйки. В Иваново-Вознесенске массовое отравление черным хлебом.