Отрывок из розенкрейцерской монографии.
Мы шли по Благодати. Мы шли по аллее, и я был очарован. Такой вовеки благословенной красоты я никогда прежде не видел... Там росли цветы...
Они росли везде. Их было так много, что казалось, будто мы попали в Эдемский Сад... Какие-то фиолетовые цветы оплели ветви деревьев и сияли прямо в их кроне над нашими головами. Иногда ветер срывал их фиолетовые лепестки и, кружа ими, витал на дороге... И тихое солнце, да, какое-то притихшее в этом месте, бросало свои кроткие лучи на дорожные камни, делая их розовыми, похожими на любовь... Эти розовые камни под ногами... Ах, я до сих пор благоговейно улыбаюсь, вспоминая чудесную картину – вальс фиолетовых лепестков на розовых камнях... И всё это – будто живое. Мыслящее, живое... Мне хотелось кричать от восторга и красоты...
Аллея кончалась, дорога повела через луг. На полянках стояли дома – два или три – уже не помню. Обычные срубы, правда как-то замысловато раскрашенные красивыми узорами. Один домик полностью зарос виноградом и белыми розами. Он разместился в плодовом саду, откуда доносились детские ликующие вскрики и смех... Потом оттуда выбежали дети. За ними из-за угла дома вырулила большая лопоухая собака. Она как-то неуклюже это сделала и, споткнувшись, упала, проехав носом по земле.
— Эмма был сегодня зол. Он узнал, что он осёл! – гогоча, кричал мальчик, на бегу оглядываясь на поднимающегося пса. Другой мальчик ничего не говорил, но, смеясь, улепётывал так, что пятки сверкали. Они вместе пронеслись мимо нас, как две пули... Я никогда не забуду их глаз, полных ликования и счастья. Когда я в последний раз видел столько счастья? Что-то не припомню...
Пёс оказался огромной кавказской овчаркой. Он лёгкой рысью бежал за детьми, хотя мог без труда догнать их галопом. Но он бежал трусцой... И улыбался. Да, эта собака улыбалась – глазами, раззявленным ртом – она просто сияла. Поравнявшись с нами, пёс остановился и обнюхал мои ноги. Потом ноги Лены. Лена погладила его по голове.
— Привет, Эмир, — сказала она.
Эмир побежал дальше...
Потом, чуть дальше мы увидели в тени деревьев колодец, и возле него, прислонившись, сидел улыбающийся мужчина с гитарой. На его голове был венок из одуванчиков. Заметив нас, он помахал нам рукой. Лена и я помахали ему... Когда мы отошли на порядочное расстояние, до наших ушей донеслось его зычное пение, вещавшее под маршевые аккорды:
К нам приехал, к нам приехал...
Кто это к нам приехал, а?
Лена улыбнулась и махнула рукой в его сторону, сказав:
— Ох, уж этот мне гитарист...