Карабинеры остолбенели, а затем, подхватив ее под руки, помогли ей подняться. Другая женщина кинулась к несущему по красному церковному ковру чашу архиепископу и, схватив его руку, поцеловала.
«Чашу можно целовать до 16 часов!» ~ было написано на укрепленном на ступенях алтаря плакате. Окруженный карабинерами с автоматами епископ сказал ребенку, поцеловавшему серебряный оклад чаши: «Целуй не оклад, а саму чашу – в ней кровь святейшая!»
* * *
На Сицилии, в Катаниссетто, два месяца спустя после того, как изнасилованная пятнадцатью парнями Пина Сиракуза под давлением жителей была вынуждена уехать из деревни, в июне 1988 года крестьянин зарубил топором своего четырнадцатилетнего сына. Тот в отсутствие отца в их стоящем на отшибе доме, где поблизости не было ни ручья, ни другого источника, вместо того чтобы присматривать за коровами, смотрел футбольный матч Италия – Германия, присоединив телевизор к аккумулятору трактора. Прямо перед телевизором лежал страшно изуродованный труп Джузеппе Ло Скрудато по прозвищу Пино. Соседи говорили, что этого мальчика они почти никогда не видели гуляющим по улице. У него не было друзей и он не водился ни с кем из деревенских. Говорили, что отец держал его взаперти и целыми днями заставлял делать самую тяжелую работу. Сперва родители пытались скрыть свою причастность к преступлению, пошли в полицейский участок и заявили, что, вернувшись домой, нашли труп сына, лежащий в луже крови: вероятно, кто-то зашел к ним во двор в их отсутствие и убил Пино! Карабинеры нашли в доме окровавленный топор и окровавленную рубаху отца, Джованни Ло Скрудато. Власти однажды лишили родителей Пино и его двенадцатилетнего брата Сальваторе родительских прав, но судья, учитывая катастрофическое экономическое положение, в котором находилось крестьянское хозяйство, отклонил прошение о назначении опеки над детьми, оставив их дома, прежде всего постановив вернуть родителям Пино. «Ты ни на что не годен, ты ради развлечения разряжаешь аккумулятор», – закричал Джованни Ло Скрудато и, ударив сына топором, оставил его лежать в луже крови. Когда карабинеры повезли родителей в тюрьму, те сказали: «А кто теперь, когда нас не будет, станет присматривать за коровами?» О распятый Господь Иисус Христос! Я – бедный, грешный человек, падаю ниц пред святым крестом твоим и со страхом и трепетом склоняюсь перед безжизненным телом твоим, мой Господь и Спаситель! Я чту тебя и преклоняюсь перед тобой и от всего сердца благодарю тебя за то, что ты принял за меня мученическую смерть и поругание. Все ужаснулись, видя тело твое: глаза полуоткрыты, во рту, полном крови, видны были зубы и язык.