- Выключи
воду.
Выведя
ее из душевой
кабины, он взял
полотенце и
насухо вытер
ее нежную кожу.
Затем, удерживая
ее неподвижно
одной рукой
за хрупкую
талию, медленно
провел мягкой
материей между
ее ног. Глаза
Эммы округлились
еще больше,
когда он продолжил
исследовать
ее, словно какую-то
вещь, которую
собирался
купить. Он погладил
завитки ее
лона, и затем
без колебаний
накрыл плоть
ладонью, проведя
ею по мокрым
складкам, издавая
при этом звуки…
одобрения?
Должно
быть, он заметил
ее смущенное
выражение
лица, потому
что сказал.
- Тебе
не нравится,
что я изучаю
тебя?
- Конечно,
нет!
- Я разрешу
тебе сделать
то же самое, -
положив ладонь
Эммы на свою
грудь, он, с вызовом
в глазах, стал
медленно двигать
ее вниз.
- Обойдусь,
- взвизгнула
она, отдергивая
свою руку.
И прежде,
чем Эмма смогла
хотя бы пискнуть,
он подхватил
ее на руки и,
поднеся к кровати,
небрежно туда
бросил.
Быстро
метнувшись
с постели, Эмма
бросилась к
своему переполненному
одеждой шкафу.
Но уже через
какое-то мгновение
он был позади
нее, заглядывая
через плечо
и прижимаясь
к ней своим
почти уже вновь
затвердевшим
членом. Он вытащил
открытую кружевную
ночную сорочку
красного цвета,
и, подцепив ее
одним пальцем
за бретельки,
произнес.
- Красную.
Чтобы я не забыл,
кем ты являешься.
Красный
был любимым
цветом Эммы.
Она носила его
с той же целью
- не забывать,
кем была.
- Подними
свои руки.
С нее
хватит!
-
Я-могу-одеться-и-сама,
- выпалила она.
Резко
развернув ее
лицом к себе,
он произнес
голосом, в котором
звучала смертельная
угроза.
- Не зли
меня, вампир.
Ты не представляешь,
сколько лет
мне приходилось
сдерживать
свою ярость,
готовую теперь
в любой момент
вырваться
наружу.
Отведя
от него взгляд,
Эмма тут же
невольно приоткрыла
рот, когда увидела
отчетливые
следы когтей,
избороздивших
ночной столик.
Да он
сумасшедший.
И она
просто беспомощно
подняла руки.
Ее тетушки
сказали бы
ему… Эмма нахмурила
брови. Нет, ничего
бы они ему не
сказали, потому
что уже убили
бы его за то,
что он сделал.
А вот испуганная
Эмма просто
взяла и подняла
свои руки. Ее
переполняло
отвращение
к самой себе.
Эмма Пугливая.
Вот кто она.
Расправив
на ней ночную
сорочку, он
нагло скользнул
руками по ее,
все еще набухшим
и словно жаждущим
его прикосновений,
соскам. А затем,
немного отступив
назад, прошелся
взглядом от
пальцев ее ног
до высокого
разреза сбоку,
в конце концов,
остановившись
на кружевном
лифе.