- Ты
сказала, что
никогда не
убивала и не
пила из кого-либо
другого. Значит
ли это, что ты
никогда не
кусала шею
мужчины даже
во время секса?
Случайно забывшись,
например?
Эмма
выдохнула,
потирая лоб.
Чувство разочарования
становилось
все сильнее.
Этой ночью ей
почти что было
комфортно
рядом с Лаклейном,
но пришел новый
день и вновь
последовали
вопросы и намёки
с сексуальным
подтекстом.
- С чего
вдруг такие
мысли?
- За рулем
больше нечем
заняться, остается
только думать.
Ну, так как?
- Нет,
не кусала. Доволен?
Никогда не
запускала
клыки ни в чью
руку кроме
твоей, - ликан
уже было собрался
задать следующий
вопрос, как
она выпалила.
– И ни в какую
другую часть
тела кого бы
то ни было.
Ответ,
казалось, заставил
его немного
расслабиться.
– Хотел убедиться.
- Зачем?
– раздраженно
спросила она.
- Нравится
быть твоим
первым.
Он что,
серьезно? Неужели
Лаклейн задавал
ей все эти вопросы
не с целью смутить,
а потому лишь,
что был… мужчиной?
- Кровь
всегда производит
на тебя такой
эффект – или
же это только
моя кровь сделала
тебя такой
сладострастной?
Неа.
Исключительно,
чтобы ее смутить.
- Почему
это так важно?
- Я хочу
знать, если
ты, например,
выпьешь – на
людях – крови
из стакана,
будешь ли вести
себя также?
- Ты что,
не можешь оставить
меня в покое
и не мучить
хотя бы несколько
часов?
- Я не
мучаю. Мне нужно
знать.
Эмма
действительно
начинала ненавидеть
разговаривать
с ним. Как вдруг
одна мысль
заставила ее
нахмуриться.
К чему он вел?
Когда это она
будет пить на
людях? Такое,
конечно, случалось
дома, но из чашки
или бокала для
маргариты на
вечеринке. Не
в кровати, частично
раздетой, в то
время как мужчина
лизал ее груди.
Ее сердце забилось
чаще от нахлынувшей
тревоги. Лаклейн
никогда бы не
привел ее в
круг своих
друзей и семьи,
позволив ей
пить кровь,
как вино – так
зачем же спрашивал?
Неужели
он строил на
ее счет какие-то
омерзительные
планы? Эмма
вновь была
поражена в
самое сердце
тем, как мало
о нем знала.
- Я наслышана
об аппетитах
ликанов и, хм,
о вашей раскрепощенности
в сексе, - она
тяжело сглотнула,
- но мне бы не
хотелось быть
в такой момент
на глазах у
всех.
Лаклейн
на какой-то
миг свел брови,
но затем на
его щеке задергалась
жилка. Эмма
сразу же ощутила
нарастающий
гнев ликана.
- Я имел
в виду общественную
ситуацию, где
пили бы другие.
Я никогда бы
даже не предположил
что-либо другое.