Ну, а ногу мне быстро вылечили. Зажило, как на собаке. Уже и забыть успел, как болело. Но знаешь, что мне помогло уйти от берлоги и добраться до будки? Ты только не смейся, Аркадий и поверь. Тебе я не вру. Просто представил я, что вот из-за деревьев выйдут кенты и скажут: «Что? Выслуживаешься? Грехи зализываешь? Сознательным заделался, падла? А ну! Живо! Либо сдохнешь, либо с нами!» Ведь весь в синяках и шишках пришел. Зато пришел. Сам. Не остался там. Мне все казалось, что слышал я голос Мухи за спиной: «Куда бежишь? От меня нигде не спрячешься?»
А я ушел. И не прячусь. Живу и работаю. А когда слышу новую песню о геологах, знаю, что и мне она посвящена. И обо мне сложена. Что в жизнь новых городов и я вдохнул крупицу жизни.
Не все ж бараки строить! Вот уже три города за моей спиной. Уже построены. И два поселка. А центральные их улицы были когда-то профилями. Их и я прокладывал.
Пусть не знают об этом люди. Пусть никому из них неизвестно мое имя, но я знаю, что прокладывая одну из дорог, я искупаю свою вину. Прежнюю. Прошлую. А нынешние мои дороги, отмеченные на геологических картах острова пунктиром, — мое сегодняшнее, истинное, осязаемое. Легла дорога — не зря мучился, построен город — не зря жил.
Мне смешно, что и теперь еще Муха измеряет свои прежние ошибки деньгами. Сможет ли он откупиться. Но индульгенции за грех оплачиваем мы перед совестью не деньгами. А жизнями. Выброшенными. Потраченными впустую. Что ему до моего прощения? Его сама судьба приговорила. И это фатально. От нее он не откупится никакими деньгами. Она не умеет прощать ошибок. И мстит за каждую. Нет, я не в обиде на него. Я благодарен судьбе за жестокий, но верный урок.
Ушел от прошлого — так не бери от него ничего. Уходи без оглядки и сожалений. Не бери от него на память талисман. И я решил забыть все. Мне ничего не нужно от моего прошлого. Я никого не виню. Лишь себя. И денег мне ничьих не надо. Сам могу одолжить. И случись встретить себе подобного— помог бы, как себе самому. Но для чистого, светлого. А не на злое.
Кстати, Аркадий, спасибо тебе за добро твое. За то, что разобрался правильно и не погубил меня. А еще… За деньги. Помнишь, ты вернул мне из найденных в телогрейке денег те, какие я честно заработал в местах заключения и в совхозе. Честно говоря, я не ожидал от тебя такого жеста. Ты и так для меня, как первая улыбка судьбы. Но те деньги, как ложка к обеду, помогли мне вернуться на Сахалин. Потом продержаться первое время, пока я нашел себе работу. Да и позже…
Ведь я теперь имею в Южно-Сахалинске квартиру. Благоустроенную. В хорошем районе. Обставил я ее по-человечески. А все потому, что не часто в ней бываю. На отдых приезжаю редко. Зато когда приезжаю, отдыхаю и телом, и душой.