прохаживался у монастырского навеса. Шея азнаура то багровела, то бледнела.
Он хмуро поворачивал голову к лотку, где его мсахури торговались за каждый
пятак с многочисленными покупателями. Он знал, что только в случае быстрой
распродажи царских и монастырских товаров азнауры могут рассчитывать на
продажу своих товаров.
Квливидзе поправил шашку и вошел в "торговый монастырь", как он мысленно
прозвал ненавистный навес.
Четки в пальцах Агапита задергались.
- Почему на шерсть опять цену сбавили? - вместо просьбы благословить
прохрипел Квливидзе.
- Бог не велит с ближнего кожу драть, - Агапит опустил руку, крестик
беспомощно накренился.
- А если азнаура без кожи оставишь, кто на войне будет за величие
святого креста драться?!
Четки беспокойно заметались, ударяясь друг о друга.
- Непристойно мне слушать подобные речи. Да простит тебя дух святой, от
отца и сына исходящий.
Квливидзе грузно навалился на стойку:
- Подати вы не платите, вам можно цену сбавлять, только .. о дальних
тоже думать нужно.
Четки замедлили ход, крестик торжественно вздыбился.
- Базар - неподходящее место для таких дум, нам тоже нужно бога
содержать, да простит тебя за подобную беседу пресвятая троица. Аминь. -
Четки бешено заметались, крестик, шарахнувшись, отразился в ореховом масле.
Два вошедших толстых купца заслонили Агапита.
Квливидзе, в бессильной ярости сжимая шашку, вышел из-под навеса.
Невеселые мысли теснились в его голове: "Если сегодня не распродам шерсть,
с чем на царскую охоту поеду? Не поехать тоже нельзя, скажут - обеднел...
Обеднел!.. У глехи ничего не осталось, уже все взял. Надсмотрщик говорит -
еще осталось .. Еще осталось!.. Нельзя до голода доводить, работать плохо
будут. Князьям хорошо - подати царю не платят, у них один глехи умрет, пять
родятся .. сами стараются .. собачьи сыны".
Громкий смех прервал размышления Квливидзе
- Опять "Дружина барсов" веселится! Когда рычать начнете?
Даутбек Гогоришвили уверенно погладил рукоятку кинжала.
- Придет время, батоно, зарычим.
- Барс всегда страшнее после спячки! - бросил Георгий Саакадзе
- Особенно, если его заставляют насильно спать, - усмехнулся подъехавший
Киазо. - Войны давно не было...
Киазо оборвал речь под пристальным взглядом Саакадзе. Киазо досадовал,
почему он, любимец начальника метехской стражи князя Баака Херхеулидзе, не
мог отделаться от смущения в присутствии этого неотесанного азнаура. Он
перевел взгляд на Даутбека и с удивлением заметил странное сходство между
Саакадзе и братом своей невесты, - как будто совсем разные, но чем-то совсем
одинаковые.
- Про войну ты должен первый знать, вблизи князя обедаешь