царских стрельцов расположился в окопах, приготовленных землекопами Ярали.
Полководец Захария с нахидурской дружиной и с конными, непобедимыми в
сабельной рубке тваладскими мсахури царевича Вахтанга, прикрывал северный
проход Читского ущелья.
У Черного брода в засаде расположился Андукапар Амилахвари с быстрыми
копьеносцами. Севернее - дружины азнаура Квливидзе.
Хевсурская конница, предназначенная для преследования отступающего
неприятеля, укрылась в глубоких расщелинах.
Отборную дружину царских телохранителей, подкрепленную метехскими
стрельцами, Ярали выстроил в колонну и повел через лощину, втиснутую между
горами. Гулкое цоканье подков, фырканье коней, приглушенные окрики нарушали
тишину.
Путаницу вызвали скакавшие навстречу всадники. От взмыленных коней и
гикающих тваладцев, покрытых густым слоем пыли, несло тем возбуждением,
которое создается близостью крови. Они врезались в гущу, тесня дружинников
к скалистым бокам лощины.
Посыпались угрозы, но весть, что всадники скачут к стоянке с донесением
о приближении турок, охладила дружинников, изощрявшихся в брани.
Выйдя из лощины, Ярали повел войска за северные выступы гор.
Саакадзе с недоумением спросил Папуна, зачем они туда залезли, но вскоре
выяснилось: место, выбранное Ярали, соединялось узкой тропинкой через горное
ущелье со стоянкой царя. По тропинке вытянулась цепь часовых. Молчали трубы,
не перекликались роги, не горели костры.
Георгий и Папуна сидели на камне, свесив над пропастью ноги. Они
следили за турецкими кострами, мерцающими по долине подобно светлячкам.
Георгий пробегал зоркими глазами горы, стараясь угадать расположение дружин
азнаура Квливидзе, под знаменем которого находятся его друзья. Он беспокойно
думал, оправдают ли они звание "барсов", присвоенное, по его предложению,
строго подобранным товарищам еще с буйного детства. Обуреваемый жаждой
подвига, он предвкушал первую битву. Как и вся картлийская молодежь, жившая
на пограничных линиях, он вырос в ненависти к магометанам, бесконечными
вторжениями опустошавшим грузинские земли. Все было для него закономерно.
Враг вторгался в его страну, оружие ковалось для истребления, горы служили
надежным щитом, конь необходим для стремительности, а руку нужно приучать к
верным ударам. И Георгий нетерпеливо ждал рассвета.
Неожиданно налетел ураган и разразилась гроза. Голубые отсветы молний
скользили по вершинам гор, мгновенно погружаясь во тьму. Бухающие раскаты
грома, подхваченные эхом, рассыпались в горах разноголосыми отзвуками.
Хлынул ливень. Столбом вздымалась дождевая пыль. Груды камней и песка,