которому бессильные мамасахлиси не смогли оказать сопротивления! - с
негодованием сказал Андукапар.
- Светлейший Баграт, мы верные приверженцы потомка великого Парнаоза и
возведем тебя на трон, - сверкая глазами, прошептал Андукапар. - Я жизнь
отдам за дело чести. Чем больше препятствий, тем тверже мое решение.
- В слова Андукапара я верю и скреплю нашу дружбу, отдав другу в жены
мою Гульшари.
- Ты одарил меня, светлейший Баграт, сверх меры. Жизнь - слишком
ничтожная награда за прекрасную Гульшари, чей образ неотступно преследует
мои желания.
Скрещенные в поздравлениях руки змеями сплелись на черной бурке.
Сверкнуло лезвие сабли, и торжественная клятва скрепила зловещий союз.
- В незыблемую минуту, Баграт, исполнилось желание нашего рода. Ты не
ошибся в выборе. Мой непоколебимый Андукапар достоин быть зятем царя Баграта
Седьмого... А теперь, друзья, пора приступить к делу... Что предлагаешь,
Квели? Твои многочисленные дружины славятся вооружением...
- Я, - прошептал побледневший Церетели, - я думаю... мне кажется...
Можно нечаянно убить царя, а...
- Никуда не годится, князь, - резко оборвал Андукапар. - Если бы смерть
царя разрешала дело, я давно бы его прикончил. В Картли Луарсаб считается
наследником. Надо сделать другое.
- Что предлагаешь, друг? - спросил его Симон.
Андукапар изогнулся, словно готовясь к прыжку. Крыльями ворона сошлись
черные брови. Тяжело падали свинцовые слова:
- Взять в плен царя, заточить в крепость Кавту. С нашими дружинами
войти в Тбилиси, запереть ворота города, истребить в Метехском замке царскую
семью, стянуть войска наших приверженцев к Тбилиси и тогда объявить царем
Картли Баграта Седьмого.
Никто не шелохнулся, только Квели, беспокойно ежась на бурке, оглянулся
на вход.
Андукапар оглядел сидящих немигающими глазами:
- Помните, пока жив Луарсаб, Шадиман не пойдет с нами. Потом
Орбелиани... Кто знает, чем кончится, если царю удастся найти Нестан...
Хотел бы я знать имя услужливого друга, спрятавшего княжну.
- А может, Нестан спрятана для нашего устрашения? - в раздумье произнес
Симон.
- Возможно, удивляться ничему не следует. - Глаза Андукапара
остановились на Квели. - А главное в заговоре - бесстрашие... Светлейший
Баграт, ты молчишь?..
Баграт спокойно оглядел князей и разгладил серебристые усы.
- План надо обсудить...
Еще в одном шатре воинам не спалось.
Георгий Саакадзе, положив между собой и Папуно шашку Нугзара, дал волю
обуревавшим его чувствам. Но Папуна сердито отмахивался и предупреждал, что
если Георгий не оставит в покое уставшего человека, то он, Папуна, расскажет