сложил пополам и, подложив их себе под голову, заснул на скамье в ожидании
покупателя.
Под навесом кузнец загонял гвоздь в конское копыто. У оружейной лавки
обтачивали новые кинжалы, а рядом, в лавчонке, чинили старые шарвари и чохи.
Прошел мулла в белой чалме, остановился, заглянул в мясную лавку, где
деловито развешивали на железных крюках здесь же зарезанных баранов. Через
узкую улицу протискивался караван осликов с древесным углем. Черномазый
погонщик залюбовался цирюльником, ловко намыливающим голову молодому
татарину. Ослики разбрелись под навесы, угощаясь душистой зеленью, искусно
разложенной на деревянных чашках. Крики, удары палок возмущенных владельцев
оторвали погонщика от увлекательного зрелища. Кулачная расправа, сдобренная
отборной бранью, на минуту задержала уличное движение.Караван одногорбых
верблюдов, врезавшихся в середину, запутал осликов, лошадей, навьюченных
огромными корзинами, и толпы людей, с криками прижимавшихся к стенкам.
Из темных глубин скученных лавочек выплывали пирамиды фруктов, восточные
пряности, груды ковров, шелковой ткани, горы папах, седел, чеканное оружие,
кованые сундуки, наполненные позументами, поясами, золотыми кистями и
серебряными украшениями.
Запах кожи, яблок, сыра, пота, вина, навоза рвался из кривых удушливых
уличек.
В амкарских рядах оглушал перестук молотков, придающих разнообразные
формы медным котлам, кувшинам, кастрюлям, блюдам, кофейникам и подносам.
Шипели в харчевнях сочные куски баранины, в овальных котлах томился
пилав, на раскаленных жаровнях плавало в масле сладкое вздутое тесто. Вокруг
толпились с красными лицами приезжие и местные торговцы. Торопливые глаза
следили за вертящимся шампуром.
В угловом духане взвизгнула зурна, полилось пение. Аромат вина, хеши и
проперченного шашлыка гостеприимно указывал на вход в духан
"Золотой верблюд".
В дальней сводчатой комнате, облокотившись на низкий столик, сидели два
пожилых грузина в расстегнутых чохах и широких, волнами спадающих к мягким
цаги шарвари. Они нехотя прихлебывали из глиняных чашечек вино. Образцы кожи,
железа, готовых стремян лежали на стоянке.
Напротив за отдельным столиком, аппетитно поедая жареную курицу,
приправленную орехами, и запивая янтарным вином, незаметно следил за
говорившими Али-Баиндур - человек с шафрановым лицом, обрамленным черной
бородой. На богатой черкеске играло золотое оружие.
- Значит, Бежан, через неделю пятьсот штук готовы будут, половину
вырежем узором, половину так возьмешь.
- Что ж, можно; дешевле посчитаешь.
- Все дешево любите. Богатые амкары, а торгуетесь, как зеленщики.