Как там говорил Штайнер? Одни, которые следовали дорогой левой руки, хоте-ли передать людям дуновение божественного. И другие, которые вступили на путь правой руки, хотели, чтобы их и дальше почитали как богов. Агарти и Шамбала. В этом было различие. Вайгерт вспомнил слова Штайнера. До сих пор от них ему было мало пользы, однако медленно туман начинал редеть.
- Я не знаю, хочу ли я этого. Но я хочу сообщить правду, а именно всю правду.
Бекетт откинулся назад и сделал глоток из стакана, который перед ним стоял.
- Правду? Какую правду? Вашу правду? Правду женщины там за стойкой? Правду рабочих, которые сидят вместе вон там? Или мою правду? Настоящую правду, Вайгерт, не может понять каждый первый встречный. Если бы вы могли людям объяснить логично, что «Бог мертв», тогда это стало бы для многих людей шоком. Но если вы объясняете им, что Бог жив, причем среди них самих, тогда шок был бы еще больше.
- И это Вы бог, или как?
Бекетт должен был улыбнуться. Вокруг его глаз образовывались маленькие складки. Это продолжалось только коротко, затем он снова стал серьезным. Он потянулся к карману своего пиджака и вытащил портмоне. Тонкими пальцами он выдернул оттуда банкноту. Это была купюра в один доллар.
- Вы собираетесь уже расплатиться, или что?
- Нет, нет. Наша беседа ведь только началась. Я просто хочу вам кое-что показать.
Он положил долларовую купюру на стол, обратной стороной кверху. Потом он придвинул ее поближе к Вайгерту.
- Это Бог.
Вайгерт посмотрел на денежный знак, затем на Бекетта.
- Если вы хотите этим сказать, что люди сегодня поклоняются только лишь деньгам, тогда нужно...
- Нет, нет. Это было бы слишком просто. Но Бог оставляет следы.
- На долларовой купюре?
- Так сказать. Видите пирамиду?
Только теперь Вайгерту бросилось в глаза, что это была та же пирамида, которая была выгравирована и на кольце его собеседника.
- И? Что с нею?
- В самом низу вы найдете цифровое обозначение года, 1776.
- Ничего странного, это же год, в который США провозгласили свою независимость.
- И это тоже. Сложите теперь сумму цифр этого числа.
Вайгерт чувствовал себя одураченным. Но он посчитал.
- Двадцать один.
- Очень хорошо. Двадцать один, то есть трижды святое число семь.
- Ну и что? Вы собираетесь доказать мне теперь существование семи гномов?
Бекетт проигнорировал цинизм Вайгерта.
- Посчитайте теперь ступени пирамиды над цоколем с цифровым обозначением года.
Вайгерт посчитал.
- Двенадцать.
- Точно. Число совершенной общности, которая поднимается над основой. Двенадцать апостолов, двенадцать рыцарей круглого стола, что бы то ни было.