Он явно расположен был пофилософствовать, но дверь тамбура открылась, стукнув по ограничителю, и в виварии появился, чуть согнувшись, чтобы не удариться головой о светильник, человек в синем халате. Вместе с ним вошла тревога. Быстрыми, порывистыми движениями он мне кого-то напомнил. Крупные правильные черты лица, взгляд прицельно внимательный, острый. «Раз увидишь и ни с кем не спутаешь», – подумал я.
– Пётр Петрович… – сказал вошедший так уверенно, будто заглянул в мой паспорт и спрашивал просто так, для порядка.
– Здравствуйте, товарищ директор, – проговорил дядя Вася, сделав мне какой-то знак, и поспешно ретировался по своим делам.
– …я искал вас в лаборатории. Во время вашего вынужденного отсутствия познакомился с формулой полигена Л. Интересно.
– А мне уже нет, – признался я.
– Напрасно.
Он не давал времени обдумать его слова:
– …внёс некоторые коррективы. Хочу, чтобы вы продолжили работу. Посмотрите…
Мгновенно достал из кармана блокнот, большим пальцем перевернул несколько страниц.
– …предлагаю изменить четыре фермента. Вот таким образом.
Невольно мой взгляд прикипел к формулам. То, что он предлагал, было… Да, оно могло оказаться именно тем решением, к которому я безуспешно пробивался всё это время.
– …говорите, критикуйте.
Что ж, если он желает… Если ему ничего не стоило за считанные дни изменить то, над чем я работал до изнеможения месяцы… И не только я… Нет, вовсе не поэтому (хотя поэтому тоже), а просто чтобы не поддаться иллюзиям, я стал возражать:
– Если в кровь поступит меньше тестостерона, а в кишечник – меньше желчи…
– Не с того конца. Избыток фомопсирозы возместит потери.
– Ослабленная деятельность гипофиза…
– Не будем терять времени. Вы же видите, мы активизируем его другим гормоном, а тормозить будем за счёт вот этого кофермента.
Безукоризненно ровный длинный палец ткнул в другое место формулы.
Однако в меня уже вселился бес упорства, что новому директору, видимо, было на руку. Тёмные глаза смотрели понукающе.
– Вот ещё…
Он мгновенно разбивал одно моё возражение за другим.
Я пожал плечами:
– Не знаю, как вам удаётся… Но в моих опытах агрессивность неизбежно вызывала неприемлемые стычки внутри стада, а уменьшение агрессивности вело к пассивности всего организма, всех его систем, к замедленности физиологических процессов и в результате – к снижению жизнестойкости. Я же не случайно назвал определённую совокупность генов и ферментов полигеном Л…
Недосказанности просто не существовало для него. Достаточно было произнести несколько слов, как он уже воспринимал мысль собеседника. Снова и снова я вспоминал Виктора Сергеевича. Нет, пожалуй, и он не выдержал бы сравнения.