— Правильно, поговорим с ней.
— Когда?
— Как вернемся домой!
Затем мы молчали, потому что принятое нами решение приводило нас обоих в ужас, хотя мы не смели друг другу в этом признаться. Я даже подозреваю, мы втайне надеялись, что Люсия куда-нибудь ушла.
Но она была дома.
* * *
Феликс предупредил нас, что «Мадам» работает в кабинете и велела ее не беспокоить. Разумеется, мы решили, что этот запрет на нас не распространяется, и постучались в небольшую комнатку, которая служила ей кабинетом. Стены здесь были сплошь увешаны фотографиями разных знаменитостей с автографами и хвалебными надписями, адресованными Люсии.
Люсия и не заметила как мы вошли. Она установила в комнате «Моритоне», чтобы работать над монтажом. Здесь же стояла моталка и две алюминиевые корзины, предназначенные для размотанной пленки. Прямо настоящая лаборатория.
Люсия сидела в полумраке, оставив зажженной лишь маленькую лампу в другом конце кабинета. Она нацепила на нос очки с квадратными стеклами в золотой оправе, которые делали ее похожей на учительницу.
Увидев нас, она поторопилась снять очки и выключила аппарат.
— А, это вы, дети! Я уж думала, куда вы подевались! Ничего такого она не думала по той простой причине, что, кроме фильма, ее вообще ничего не интересовало.
— Мы ездили за город погулять.
— Это прекрасно! — одобрила она.
На самом деле ей было наплевать, откуда мы явились, из Медана или Гватемалы.
В чрезвычайном возбуждении она подозвала меня:
— Иди сюда, Морис…
И встала, чтобы уступить мне место под крошечным стеклянным экраном размером с почтовую открытку.
— Посмотри эпизод с убийством.
Она снова включила аппарат. Звук был плохой, что-то потрескивало, но сцена была настолько захватывающей, что все изъяны забывались, даже малые размеры экрана.
Люсия входила в просторную гостиную. В камине горел огонь, отбрасывая на потолок трепещущие отблески пламени. Она приближалась к камину. А я сидел в кресле, в котором провел до этого весь вечер. Она меня не видела. Я вставал. Мое лицо было искажено выражением отчаянной решимости. Я доставал из кармана револьвер. Поднимал к затылку Люсии.
Люсия отлично выбрала ракурс; оба мы были сняты спереди, она — очень крупным планом, я — чуть позади нее с оружием в руках. Таким образом, можно было следить за выражением и ее, и моего лица одновременно. Да, то были несколько секунд напряженнейшего ожидания. Как говорится, стоящий эпизод.
Я даже забыл, что сам являюсь исполнителем одной из главных ролей, что это всего-навсего фильм, выдуманная история, которая развеется как дым, едва в зале снова зажжется свет.