— Припадок! — вскрикнула полная дама и удалилась со всей поспешностью. Роза засмеялась с плутовским видом девочки прыснули со смеху, а мистер Грей явно содрогнулся.
— Она действительно подвержена припадкам? — шепнул он дочери.
— О нет, папа! Это все ее шалости! — извиняющимся тоном сказала Эллен, смеявшаяся вместе со всеми. Но мистер Грей не чувствовал себя спокойно и был очень рад, когда они добрались до узловой станции и половина его беспокойных подопечных пересела на другой поезд.
В шесть часов они прибыли в Спрингфилд. Полдюжины пап ожидали там своих дочерей, поезда уже были поданы на посадку, последовал хор прощальных восклицаний. Мистер Пейдж был всецело поглощен Лили, которая непрестанно целовала его и болтала без умолку, так что он не замечал ничего другого. Луизу увел ее дядя, в доме которого она должна была переночевать, а Кейти и Кловер оказались совсем одни. Им не хотелось мешать Лили, и они отошли в сторону и сели на скамью, остро ощущая свое одиночество и тоску по дому; и хотя ни одна не сказала этого, я уверена, что они думали о папе.
Это продолжалось лишь минуту. Мистер Пейдж заметил их и, подойдя, так любезно приветствовал, что чувство заброшенности мгновенно исчезло. Как оказалось, им предстояло провести ночь в той же гостинице, где полгода назад они впервые встретились с Лили. Мистер Пейдж взял их саквояжи, и все пошли к гостинице, где для них уже были заказаны комнаты.
Они поднялись наверх, чтобы умыться и причесаться, а затем спустились в столовую.
— Скорей за вафли, — шепнула Лили.
Она заказала столько еды и таким трагическим тоном объявила себя «умирающей от голода», что два улыбающихся официанта сразу бросились на помощь и посвятили себя обеспечению ее нужд. Всё новые хрустящие вафли, одну горячее другой, приносили эти многострадальные официанты, пока не иссяк даже аппетит Лили и она была вынуждена признать, что не может больше проглотить ни куска. Достигнув этой высшей точки, они прошли в гостиную, где девочки сели у окна понаблюдать за людьми на улице, которая после тихого Хиллсовера казалась блестящей и людной, как Бродвей.
Людей в гостиной было немного. Поодаль сидела за столиком серьезного вида пара, а по комнате бегал хорошенький мальчик в бархатной курточке. На вид ему было лет пять, и Кейти, очень любившая детей, протянула руку, когда он пробегал мимо, поймала его и посадила себе на колени. Он не выглядел робким и взглянул ей в лицо серьезно, как взрослый.
— Как тебя зовут, дружок? — спросила она.
— Дэниел Д'Обиньи Спаркс, — ответил мальчик чопорно, отчетливо выговаривая слова.