- И? – заинтересовалась баба Нюра.
- И утонул в ванне. Поскользнулся, ударился головой, потерял сознание и захлебнулся.
- Сейчас придумала?
Девушка прыснула озорно, старая женщина только покачала головой. Они подошли к пятиэтажной хрущевке. На скамье и на газоне у дверей подъезда сидел разночинный народ. Несколько молодых женщин с усталыми лицами, две семейные пары, три девчонки-школьницы, грызущие семечки из общего кулька, напудренная и напомаженная дама, толстяк с портфелем… Лица у всех напряженные, не улыбчивые. Друг на друга никто не смотрел, все больше себе под ноги, но бабу Нюру с Элей в арьергарде заметили и проводили хмурыми взглядами.
- Ждут, - шепнула баба Нюра. – Прием с десяти, а они к восьми приходят.
- Нас-то пустят?
- Пустят. Нас сама Полина Петровна пригласила. Лично!
Их пустили. Полина Петровна – высокая, седая женщина с осанкой балерины – посмотрела на Электру отнюдь не дружелюбно, и как бы нехотя пропустила их обоих с бабой Нюрой в гостиную.
Гостиная напомнила Эле офис мага Хрусталикова. Тот же бархат, скрывающий стол, то же тяжелое барочное кресло «а ля стулья из дворца», у стены горка с похожими амулетами и оберегами, книжный шкаф забит эзотерической литературой, то же обилие свечей. Воздух в комнате стоял тяжелый, сладковато дурманящий.
- Садитесь, - Полина Петровна указала тощим пальцем на банкетку. – Так Вы утверждаете, что приобщились к дару ясновидения?
В тоне у колдуньи звенели обвиняющие нотки. Так герцогиня могла бы говорить со служанкой, нарушившей придворный этикет.
- Ничего я не утверждаю, - сердито ответила ей Электра, перейдя в оборону от столь «любезного» приема.
- Полиночка, ты не поняла, - чуть заискивающе сказала баба Нюра. – Эля просто в последнее время предугадывает события до того как они случаются.
- Что же случиться сейчас? – мерзким, ядовитым голосом поинтересовалась Полина Петровна.
- Сейчас? Сейчас я встану и уйду.
- Ой! К чему такие нервы? – колдунья накрыла Элину ладонь своей.
- Если у Вас поясница болит, нечего отыгрываться на посторонних, - Васина резко выдернула ладонь и встала.
Баба Нюра дернула ее за край юбки. Полина Петровна тоже поднялась, мимолетно поморщившись от мгновенной боли.
- Поясница у меня действительно болит, - голос колдуньи потеплел. – Эля, давай-ка забудем не совсем удачное начало нашего знакомства. Анна Анатольевна, Вам кофе? Чай?
- А Пепси нету или Колы? – спросила баба Нюра.
- Анна Анатольевна, у меня в доме подобных бесовских напитков не бывает, - сдвинула выщипанные в нитку брови Полина Петровна.
- Тогда чаю, - покорилась баба Нюра.