Герман Владимирович в свою очередь внимательно рассматривал съежившуюся в кресле Элю.
- Мы с Вами где-то встреча-ались, - улыбнулся он, прищурившись, словно в оптический прицел. – И не так давно…
Та не ответила, мурашки по ее телу кинулись врассыпную. Герман Владимирович скосился на застывшего администратора, что-то прикинул, кивнул сам себе и снова растянул губы в улыбке.
- Мо-ожет отпустим девушку? – предложил он.
- Конечно, - просипел Эдуард Евгеньевич, пряча от Эли глаза.
Васину из кабинета как ветром сдуло, она даже попрощаться забыла.
*****
Хрусталикова Эля увидела в последний момент. Просто темный силуэт мелькнул среди ярко-зеленой листвы, и магистр вырос у нее на пути. Электра попятилась, едва не шлепнувшись пятой точкой на асфальт.
«Живу полной жизнью! – подумалось ей. – Сидела бы дома, идиотка! Варила бы борщи, жарила котлетки! Вот, истина же: бойтесь своих желаний, они имеют тенденцию сбываться. В моем случае сработало на все сто».
- Мы не договорили, - ласково сказал ей Хрусталиков.
Он успел переодеть и рубашку и брюки, но выглядел так будто один выжил в техногенной катастрофе. Лицо скошено в сторону, плечи то ссутуливаются, то распрямляются, пальцы скрючены. Сграбастав молодую женщину в охапку, Хрусталиков затащил ее в ближайшие кусты, густо окаймляющие бизнес-центр. У, не пришедшей в себя после предыдущего стресса Эли, не осталось сил сопротивляться и кричать. Она покорилась судьбе. Но рвать в клочья нежное тело или надругиваться над девичьей честью Хрусталиков не стал. Кустами он пробрался до параллельной проспекту улицы и открыл переднюю дверцу «Ленд Крузера», стоящего в тени жасмина. Утрамбовав Электру и пристегнув ее для надежности ремнем безопасности, он оббежал машину, сел на водительское сиденье и рванул «Ленд Крузер» с места. Эля выпала из окружающей действительности в темноту обморока.
*****
В комнате горел ночник – пухлая цветная гусеница под зонтиком. Свет ночника выхватывал из темноты кусок прикроватной тумбочки и часть кровати под пушистым пледом. По верх пледа раскинулась Эля. В легкой юбочке, в топике и прозрачной тунике поверх, и даже в босоножках.
Она заквохтала, словно курица, пережившая налет на родной курятник стаи голодных хорьков, и села дико озираясь. Рядом дышали, но кто или что - Электре разглядеть не удавалось.
- Хрусталиков? – позвала она.
- Вы зачем в обморок упали? – спросил Хрусталиков из темноты.
Он сильно испугался за нее, и теперь когда она благополучно очнулась, корил себя за чувствительность.
- Что бы Вас позлить! – в ответ рявкнула Эля. – Вы совсем сбрендили? Хватаете, тащите в кусты… Любой в обморок грохнется! А уж тем более невинная девица.