*****
Москва оказалась не такой уж и страшной. Галины соседи по коммунальной квартире приняли Мишу доброжелательно. Семен Львович – сосед справа – порекомендовал Мишу санитаром в больницу им. Пирогова, он сам работал там рентгенологом. Пусть и с трудом, но Мише удалось поступить в Медицинский институт на заочное отделение.
Присмотревшись к пациентам своей больницы, Миша решился посоветовать одному солидному дяде, страдающему от песка в почках, некий сбор, Мишей собственно и составленный. У дяди как раз активно этот самый песок выходил, и от сильных болей тот потерял сон. Попив с неделю Мишины травы, мужчина возродился к жизни, не позабыв отблагодарить санитара и посоветовать его другому пациенту. Тот лечился от застоя желчи в желчном пузыре. Мишина слава целителя-травника росла со скоростью лесного пожара. И если по началу больше рубля в карман санитара не совали, то через пол года Миша начинал морщиться, при виде купюры достоинством ниже пятерки.
Они с Галей разгородили фанерными щитами их двадцати пяти метровую комнату, выделив крошечную прихожую, спальню и гостиную, и полегоньку, по вещичке, обставляли ее. Одно огорчало молодого человека – родители не отвечали ни на одно из его писем. Только когда Галя родила первенца, и они отослали в деревню фотокарточку внука, от Мирона Михайловича пришла весточка.
Миша Хрустов – названный в честь отца - покорил сердца деда с бабкой в пять секунд. В год и три месяца Миша-маленький активно пытался совершать пешие прогулки, самостоятельно есть и одеваться. Глядя серьезными большими с поволокой глазами он, казалось, понимал любые разговоры взрослых и иногда вставлял собственные замечания. А очаровательная улыбка в один зуб, чернявая масть, длинные густые ресницы топили сердца деда с бабкой как огонь топит воск.
В первый же день воссоединения семьи, Елизавета Федоровна заметила, что у невестки животик выпирает несколько неестественно.
- Галочка, ты ждешь опять? – спросила она, пытаясь отобрать у сидевшего у нее на коленях Миши-маленького моток ниток.
- Жду, - созналась зардевшаяся Галя.
- Отец, слышишь? – окликнула Елизавета Федоровна мужа.
- Слышу, - отозвался Мирон Михайлович, пряча довольную улыбку.
- А кого ждешь?
- Разве узнаешь, пока не родиться? – вздохнула Галя.
- Де, - вмешался маленький Миша. – Де…де…
- Отдай, ну отдай же, - уговаривала его Елизавета Федоровна.
- Де…де, - настаивал мальчик, хлопнув ладошкой маму по животу.
- Он говорит, что будет девочка, - перевел Миша-старший, переглянувшись с Мироном Михайловичем.
- Мишаня, как он может знать? – залилась смехом Елизавета Федоровна.