Но тот лишь довольно оскалился:
- А вот и наши песики... Ну что, поиграем? Ну-ка, хоп-хоп, апорт!
И он швырнул самому крупному оторванную лапу его сородича, которую до сих пор держал в руке.
Так нагло с оборотнями не вел себя еще никто. Вожак, увидев и поняв, что именно к нему прилетело, беззвучно кинулся на рыцаря, но так же как и тот, первый, был пойман в полете за глотку. Пойман, но не убит.
Неведомый смельчак поднес бешено секущего когтями все вокруг вервольфа почти к своему лицу. Адский зверь с полыхающими неистовой ненавистью глазами, раскрыл пасть и в бессильной злобе так зарычал в лицо своему противнику, что даже у приходящего в себя Хью чуть не заложило уши. Но то, что произошло далее, поразило аврора еще больше.
Закованный в латы здоровяк, на чьем лице было написано жадное предвкушение схватки, набрал полную грудь воздуха, жилы на его шее и лбу вздулись веревками, и, оскалившись не хуже оборотня, он выдал ему прямо в морду короткий ответный рев, который вышел как бы не громче первого.
И в следующую секунду одним ударом кулака, облаченного в шипастую стальную рукавицу, снес зверю верхнюю часть головы, щедро разбрызгав вокруг кровавые ошметья.
Стая ринулась на него в тот же миг, но вовсе не с тем результатом, к каким она привыкла. Бронированный швырнул тушу мертвого вожака в одних атакующих, заставив их уклониться и замешкаться, а к остальным сноровисто развернулся, держа в правой руке невесть откуда взявшуюся здоровенную палицу с торчавшими по кругу острыми лезвиями. Оружие, с гулом распоров воздух, разорвало почти пополам двух хищников, вздумавших напрыгнуть на воина сверху.
А дальше началось то, что магглорожденному Хью напомнило когда-то виденные по телевизору кадры неудачной травли медведя, окруженного собаками — наскакивает одна или две, молниеносный поворот, щелчок клыков или взмах когтистой лапы, и изломанные псины летят в сторону. Еще раз — и опять так же.
Здоровяк действительно, чем-то напоминал медведя, может, размерами, а может, схожей обманчивой неторопливостью и неуклюжестью, способной мгновенно сменяться взрывной скоростью действий.
Когда из восьми оборотней в живых осталось двое, даже до их опьяненных свежей кровью мозгов дошло, что пора удирать. Правда, удалось это только одному: второй слегка замешкался, и пущенная латным воином палица буквально размазала зверя по земле, размозжив ему всю заднюю часть туловища.
Сломав агонизирующему чудовищу шею бронированной ступней с торчащими вперед короткими крючьями, похожими на когти, рыцарь подобрал свое оружие и заново разжег от вспыхнувшего на конце его пальца огонька потухшую во время боя сигару. А потом повернулся к Хью и глубоко затянулся.