Холитс вытирает лицо тыльной стороной руки. Косилка Харли, удаляясь, стучит все тише. Еще дальше, на шоссе Кале Верде, проносятся мимо автомобили. Мальчишки выбрались из своего универсала. Один встал по стойке «смирно» — ноги вместе, руки по швам. Но пока я смотрю, он начинает махать руками вверх–вниз и подпрыгивать, словно хочет сняться с места и улететь. Другой примостился возле водительской двери и выполняет приседания. Я поворачиваюсь к Холитсу. «Взглянем, что ли», — говорит он.
Я поворачиваю ключ и дверь открывается. Внутри обычный маленький номер — две спальни, мебель. Вы видели десятки таких. Холитс остается в ванне достаточно долго – слышно шум сливаемой воды. Он ждет, пока наполнится бачок. Он говорит после: «Можем взять себе эту спальню». Это он про ту, что выходит окнами на бассейн. На кухне, женщина берется рукой за край раковины и глядит в окно. «Плавательный бассейн», — говорю я.
Она кивает. «Мы были в гостиницах с бассейнами. Но в одном было слишком много хлорки.»
Я жду продолжения. Но она замолкает. Мне тоже ничего не идет на ум.
«Наверное, больше тянуть не будем. Думаю, возьмем этот номер». А сам смотрит на неё. Теперь она тоже смотрит. Кивает. Он, стиснув зубы, выпускает воздух. А она делает нечто. Щелчки. Не отпуская раковины одной рукой, она начинает щелкать пальцами другой. Щелк, щелк, щелк — будто подзывает свою собаку или хочет привлечь чье–то внимание. Прекратив щелкать, она проводит ногтями вдоль стойки.
Я не знаю, как реагировать. Холитс тоже. Топчется с ноги на ногу.
«Сейчас вернемся в офис и все оформим», — говорю я. «Все замечательно».
На самом деле замечательно — не по сезону много номеров стоят пустыми. И люди эти выглядят надежными. Черная полоса в жизни, только и всего. Тут стыдиться нечего.
Холитс выкладывает наличные – за первый, за последний, и еще полторы сотни страховки. Он пересчитывает банкноты по пятьдесят долларов, а я пока смотрю. «Генерал Грант», называет такие банкноты Харли, хотя ему не доводилось видеть их слишком много. Я выписываю чек и вручаю ему два ключа. «Все готово.»
Он смотрит на ключи. Передает ей один. «Что ж, мы в Аризоне. Никогда не думала, что побываешь тут, да?»
Она трясет головой. Дотрагивается до листа на маранте.
«Полить нужно», — говорю я.
Она отпускает лист и поворачивается к окну. Я подхожу и встаю рядом. Харли все еще стрижет газон. Теперь уже на переднем дворе. После всех этих фермерских разговоров, я на минуту представляю Харли идущим по полю не за косилкой «Блэк энд Дэкер», а за плугом.
Я смотрю, как они выгружают свои ящики, чемоданы, одежду. Холитс заносит с собой какую–то вещь, с которой свисают ремни.