— Ну
как? — настороженно
спросила Инга,
глядя в сторону
с показным
равнодушием.
— Отличная
работа, — сказал
Смолин. — Серьезно.
Можешь романы
писать. Нет,
правда, все
отлично. И читатель
визжать будет,
и никаких ненужных
подробностей
нет. — Он ухмыльнулся. —
Ох, боюсь, в
Курумане, да
и не только
там, настоящая
эпидемия вспыхнет,
начнет народишко
по чердакам
с ломом шастать,
рыться где
только можно…
Но это уже не
наша печаль…
Что ты такая
надутая?
— Да
ничего подобного…
— Не
ври, — сказал
Смолин. — Факт
имеет место
быть… Иди сюда.
После
короткого
колебания она
все же устроилась
рядом со Смолиным
на обширном
диване. Приобняв
ее левой рукой,
Смолин заглянул
девушке в лицо.
Она чуть отвернулась
с тем же печальным
видом.
— Ах
во-от оно что… —
протянул Смолин,
улыбаясь. —
Сенсация сия
хлипковата
и слабовата…
Нам бы чего
позвонче? Нам
бы бабахнуть
репортаж о
находке фаберовских
чудес… Правильно
я мысли читаю?
Она
легонько кивнула.
— Какая
ж ты еще маленькая… —
сказал Смолин
с той предельно
допустимой
долюшечкой
нежности, которую
мог себе позволить. —
Понимаю, хочется
до жути. Но нельзя,
милая, нельзя.
Никак нельзя.
Никаких яиц
нет. Вообще.
— Но
ты же будешь
их продавать?
— Через
год. Если не
через два.
— Почему? —
Инга смотрела
с неподдельным
изумлением. —
Это же миллионы
долларов…
— Тебя
что, алчность
гложет? Хочешь
много большущих
брюликов, «Бентли»
и трехэтажный
дворец вместо
этой хибары?
— Ну
не так чтобы
жажду… Но ты
ж антиквар. Это
твой бизнес.
А уж такой товар…
Смолин
вздохнул искренне
и заунывно,
словно фамильное
привидение
какого-нибудь
английского
замка.
— В
том-то и беда,
что я антиквар,
смею думать,
не из хреновых, —
сказал он грустно. —
И прекрасно
разбираюсь
в проблеме…
Милая, мы с тобой
оказались в
положении Бена
Гана…
— Кого?
— «Остров
сокровищ»
читала?
— Не-а, —
безмятежно
ответила Инга.
Смолин
ничего не сказал
и никаких особенных
эмоций не ощутил.
Он просто-напросто,
далеко не в
первый раз, уже
привычно
констатировал
про себя: «Другое
поколение».
Другое, и ничего
тут не поделаешь…
— Представь
себе человека,
оказавшегося
на необитаемом
острове, —
сказал он. —
Человека, который
нашел там клад:
золотые монеты
бочками, самоцветов
целая баклага…
а теперь представь,
с какими чувствами
и мыслями он
над этой ямой
сидит. Один-одинешенек
на острове,
вдали от морских
путей, корабли
сюда могут
зайти по чистой
случайности,
а самолетов
нема, потому
что на дворе
век этак восемнадцатый.
И что ему делать
со своим охрененным
сокровищем?
— Но
сейчас совсем
другой случай…
— Да
нет, — сказал
Смолин. — Именно
потому, что я
профессионал,
прекрасно
понимаю, как
трудно будет
это продать.
Персонально
мне. У каждого
человека есть
свои арки и
свой профессиональный
потолок. Свой
уровень. Ага,
вот подходящая
аналогия… Если
твой редактор
тебя пошлет
в Москву расследовать
махинации
какого-нибудь
настоящего
олигарха калибра
Абрамовича,
что из этого
получится?