- Антон…
- Сколько народу
было на похоронах…
Я и не видел
раньше столько.
Даже на концертах.
Тогда все не
сознавал, мне
рассказали
потом. Люди
помнят. Они до
сих пор приносят
цветы на могилу.
- А… Сашка?
- Сашка? – Антон
дернул плечом,
и уголки его
губ опустились.
– Он уехал домой.
Так и не оправился.
Понимаешь,
никто не оправился.
Оказывается,
наш мир крутился
вокруг одного
человека, и
пока он жил, мы
этого не понимали.
Я пробовал
отпустить –
не получается.
И музыкой заниматься
пробовал потом,
но у меня отвращение
ко всему. Слышу
знакомые аккорды,
где-нибудь
услышу песню
– и все как по
новой, как будто
вчера произошло.
Санька жалко:
он так любил
своего младшего
братишку… Я
как вспомню,
как они дурачились
на последнем
концерте…
Слезы все текли
и текли, а боль
не кончалась.
Ты вся сжималась,
представляя
эмоции тех
людей, кто окружал
Рому всю жизнь,
тех, кого он
называл своей
семьей. Ты вот
знала Воробьева
не так долго,
а мир словно
бы опустел без
него.
- Где его похоронили?
Ты еще не решила
– поедешь или
нет. Ведь пока
не увидишь
собственными
глазами, человек
будет жить. И
можно будет
вообразить,
что это все –
неправда, что
братья живут
в каком-нибудь
тихом уголке
России, и так
же любят друг
друга. Отгородившись
от всего мира,
они теперь не
шифруются, а
спокойно принимают
эти свои странные
и запретные
чувства.
За окнами была
глубокая ночь.
Пока ты ждала
такси, со страхом
всматривалась
в темные проемы:
чудилось, что
кто-то стоит
рядом, чья-то
невидимая тень
мешает вздохнуть.
- Ты пиши… И звони,
хоть иногда,
- протянула
Рыжику записку
с номером своего
телефона. Он
автоматически
сжал ладонь.
– Ну а сам как?
Женился на
Лизе?
- Нет. После…
После того, как
Ромки не стало,
все потеряло
смысл.
Ты ничего не
ответила, просто
встала на цыпочки
и поцеловала
его в щеку.
А когда уже
ехала в такси,
думала о том,
что Рыжик опускается,
превращается
в пьяницу, пустого
человека, живущего
прошлым. Его
бог умер. Так,
как прежде, не
будет уже никогда.
Будет ли завтрашний
день иметь тот
же смысл, что
и сегодняшний?
Пока остры
переживания,
надо дать им
перегореть
прямо сейчас.
- Подождите…
Мне нужно на
Троекуровское
кладбище.
- Что же раньше-то
молчали…
Увидеть… Да.
Чтобы убедиться,
что все – не
сон.
В конце концов,
прошлое навсегда
останется
прошлым. Никогда
не вернуть тех
минут с Рыжиком
в кафе… Как и
не воскресить
светлую улыбку
Ромы Воробьева…
Ночью на кладбище
вовсе не так
страшно, как
пишут в книгах
и показывают
в кино. Ты спокойно
шла по рядам,
благо, освещения
было достаточно,
и ты четко видела
тропинку среди
ухоженных или
заброшенных
могил.