Ночь на 24 июля 2012 года
Британская Канада
Преследование
Просто поверить не могу — как мы сумели приземлиться…
Оспри — имеет систему переключения тяги с одного двигателя на другой и даже если один двигатель поврежден — теоретически может лететь на одном, работающим на оба винта. Но не в том случае, если машина перегружена и осколками ракеты — поврежден один из редукторов и вал передачи мощности. И с хлещущей жидкостью из гидравлики. Оспри был хорош многим — но вынесенные далеко от фюзеляжа, плохо защищенные гондолы двигателей были лакомой приманкой, что для ракеты, что для ЗУ.
И все-таки мы сели. Перед тем, как в нас попала ракета, мы успели набрать метров двести высоты — и когда ракета попала в правый двигатель, пришлось садиться на левом, с креном, плохо управляемым снижением и пожаром по правому борту. Но все-же сели — второй двигатель отказал всего в нескольких метрах от земли — и мы грохнулись…
К счастью — грохнулись не на лес, на поле. Не перевернулись, только падали с сильным креном и от этого полностью смялась и оторвалась правая мотогондола. Не случилось и пожара…
Сорвав аварийную пломбу, мы с трудом выбрались наружу. Кто-то бросил на поле дымовую шашку — и я дал волю, выругал идиота матом по-русски, по-английски, по-германски и на фарси. Потому что полным идиотом надо было быть, чтобы обозначить место падения для поисковых команд британцев. Дымовую шашку затушили, затоптали, как смогли…
Второй конвертоплан, который и спас нас — уже висел над нами, освещая прожектором…
— Черт…
Я посмотрел на часы. По местному, восточному поясному — еще трех часов ночи нет. У нас есть часа три до рассвета — надо уходить, пока не прибыли поисковые отряды. А они обязательно прибудут — с собаками, со всей прочей хренью. Сбитый конвертоплан — отличная приманка.
И пойдут за нами.
Почему я не улетел на канонерской машине — с Павлом, Моникой и ранеными? А сами как думаете? Чтобы спокойно спать потом по ночам. К тому же — я своего рода гарантия того, что отряд не бросят, прилетят и вытащат. Без меня — могут бросить, списать в расход, мы и так уже на грани войны с Великобританией, могут решить, что не стоит рисковать спасательной операцией в глубоком тылу. Но — если опасность попасть в плен угрожает вице-адмиралу флота, да еще секретоносителю высшей категории — тогда вытаскивать, конечно, будут.
Я заметил, как Ругид проверяет ноги. Точнее ногу. Переносит на нее весь вес своего тела и смотрит, что будет.
— Сэр, вы ранены? Что с вашей ногой?
— Пустяки…
— Сэр, совсем не пустяки. Вы будете тормозить движение группы так.