– О нем. Мистер Ланц просто мастер вгрызаться в глотку.
– Он тебя укусил? – выпалила она, и только потом поняла, какую глупость сморозила.
Засмеялась. А Паркер просто улыбнулся против воли. Ему тоже это показалось довольно забавным.
Сначала ему показалось – девушка над ним издевается, пытаясь вывернуть его слова так, чтобы он почувствовал себя дураком, а потом понял, что она, на самом деле, растерялась и сначала ловит общий смысл фразы, только потом понимает, что это было иносказание. Видимо, до сих пор не пришла в себя после поездки.
Сегодня Керри выглядела иначе, не так, как во время прошлой встречи. В ней не было той нарочитой сексуальности напоказ, что тогда так сильно бросалась в глаза. Все вещи были неброскими, даже, в какой-то степени, унылыми, в черно-серой гамме. Паркера это, конечно, не напрягало, он и сам так одевался, но... Ему не давал покоя вопрос, на самом ли деле, она вот такая, какая сейчас, то есть простая, немного скромная и даже застенчивая, или же это просто попытка примерить на себя чужую роль. Если так, то эта роль шла ей куда сильнее, чем роль великой соблазнительницы.
Керри чувствовала себя неуютно под изучающим взглядом Паркера. Он смотрел слишком пристально. Казалось, что пытается просканировать её насквозь. Не получается, и оттого настроение у него, конечно, не улучшается.
– Прости, я глупость сказала, – решила она хоть немного разрядить обстановку. – Меня, на самом деле, до сих пор трясет, когда вспоминаю, что нам ещё ехать обратно.
– И всё-таки странная ты, – протянул Паркер, толкая входную дверь, и выходя на улицу. – Если так страшно, а я вижу, что тебе очень страшно, не нужно было рисковать. В любом случае, ты могла бы выловить меня для разговора в любой другой день. Ты, кстати, надолго приехала?
– Нет. Мне скоро домой возвращаться. Я проведу с Ланцами рождественские каникулы, а потом улечу домой, в Германию. Кстати, я немка только наполовину.
– А вторая половина? – поинтересовался Паркер.
Не то, чтобы ему уж очень интересно было это знать, но разговор как-то нужно было поддерживать, и он пытался это делать по мере поступления к нему информации.
– Англичанка.
– Забавно. У меня почти так же, только вместо немецких корней – французские.
– Мать или отец?
– Мама.
– Ясно, – протянула девушка.
Разговор снова заходил в тупик. И причин этому не находилось. Она вроде бы хотела поговорить с Паркером, но прямо посреди улицы начинать душеспасительные разговоры на сомнительные темы, было довольно глупо, потому девушка и пребывала в некой прострации. Все вопросы казались до ужаса банальными, и почему-то в голову закрадывались сомнения, что эта банальность Паркеру не по вкусу.