...Тихо угас день, наступил вечер, а за ним пришел и черед лунной ночи. В каждой местности, как известно, «своя» луна, и эта, чивыркуйская, такая полная и яркая на фоне чернеющих гор, бросающая блики на поверхность притихшего залива, была поистине прекрасна. Позднее набежали на нее негустые облачка, она виднелась сквозь ветви большой лиственницы, уцелевшей от изучения, и этот волшебный рассеянный свет, казалось, уносил из души все тягостное...
Свидание с Чивыркуйским заливом произвело на меня, человека, многое повидавшего, впечатление огромное. Давно не проникала в душу такая благодать, не доводилось зреть такой могучей природной красоты. Удастся ли сохранить ее национальному парку?
Озеро Байкал
Феликс Штильмари, кандидат биологических наук
Скоростные автомагистрали на высоте 30—50 метров над землей, бешеный поток машин, отгороженные от шоссе звукопоглощающей изгородью опрятные поселки, бетонно-деревянные лабиринты — Токио. Другой ритм, другие люди, другой воздух. Все это таким мощным потоком нахлынуло на нас, что сразу же оглушило, а потом поставило в тупик: как осуществить заранее намеченную идею... взять интервью у одного из крупнейших мегалополисов мира? Вечером в номере мы устроили совет, чтобы выработать стратегический план, поскольку от мысли о постепенном дружеском знакомстве с гигантом пришлось отказаться. На это ушло бы не меньше года, а нас поджимали жесткие сроки журналистской командировки.
После долгих споров мы пришли к мысли, что лучший способ в короткий срок познать Токио — прожить его жизнью в течение 24 часов. Ходить, смотреть, дышать, не спать...
Утвердив план, мы бодро покинули наши уютные номера и отправились в поход. Двери бесшумного скоростного лифта открылись, уже задремавший было молодой швейцар в голубой униформе удивленно взглянул на сумасшедших иностранцев-полуночников, но тут же отвесил почтительный поклон: «Пожалуйста, господа, дерзайте...»
00.00.
Прохладный ветерок, набегавший с Токийского залива, раскачивал пузатые красные фонари «тетин» у фанерно-бумажных ресторанчиков. С 23 часов гаснет ослепительно яркая неоновая иллюминация на центральных улицах города (что ни говори, капиталисты рачительные хозяева), и он погружается в полумрак, прорезанный лишь нитями освещенных автострад. Мы брели по тротуарам, замусоренным и безлюдным, прислушиваясь к дыханию города. Он не спал и в этот полночный час. В подворотне группа молодых парней сортировала утренние выпуски газет. Когда пачки были аккуратно разложены, их погрузили на багажники велосипедов и помчали к адресатам. За поворотом бригада рабочих при свете прожекторов латала асфальтовое покрытие — днем это сделать невозможно из-за бешеного потока машин. Уличные бродяги деловито инспектировали содержимое баков, выставленных возле ресторанов. Некоторые из них громоздили на самодельные тележки горы картонных коробок, которые здесь охотно принимают в специальных пунктах. В часовом магазине дружно пробили, прозвенели, прокукарекали часы...