Воля техноценоза
Представление о техноценозах Кудрин отрабатывал на примере знаменитой «Магнитки». Изучая электрооборудование огромного металлургического предприятия, он насчитал порядка 100 000 электрических машин, около миллиона низковольтных аппаратов, десятки миллионов проводов и кабелей, а в целом миллиарды различных электротехнических изделий, блоков, деталей. Оказалось, что в каждой нише имеются 1—2 самые распространенные модели, а остальные образуют длинный хвост все более редких форм. Точно такой же закономерности подчиняется численность видов в живой природе. Никто преднамеренно не закладывал в техноценоз это распределение. Оно возникло естественным образом, помимо индивидуальной воли людей, которые разрабатывали и обслуживали технику. Одни изделия, оказавшись эффективными, широко распространялись, другие отторгались, третьи применялись лишь изредка. Техноценоз как будто бы обладает зачатками свободной воли и «продавливает» определенные решения. Людям кажется, что они сами от начала до конца определяют развитие технических систем. Однако ученик Кудрина профессор Гнатюк отмечает, что любой проектировщик всегда находится «в жестких тисках системы технических требований». Как правило, он не выбирает задачу, а лишь в меру своих способностей находит эффективный способ ее решения. Так проявляется воля техноценоза и включенность человека в его структуру.
В миллион раз быстрее жизни
Генетические мутации проходят отбор, лишь реализовавшись в форме особи, а то и группы особей. Это очень медленный процесс. Даже у бактерий уходят часы на то, чтобы породить новое поколение. А у крупных видов — десятки лет. В технике элементарным мутациям соответствуют формирование и распад нейронных связей в мозгу. Временной масштаб этих явлений составляет от сотых долей секунды, когда возбуждение гаснет, не достигая сознания, до минут, когда в состоянии транса схватывается особенно сложный образ. То есть темп возникновения и отсева таких подсознательных «мутаций» в очень грубом приближении в миллион раз выше, чем биологических, и во столько же раз быстрее идет техноэволюция.
Если в биологии время существования вида измеряется миллионами лет, то в технике — годами. Эволюция жизни на Земле от генетического кода простейших до человека заняла 4 миллиарда лет. Техноэволюции могут потребоваться не миллиарды, а всего несколько тысяч лет, чтобы породить системы, сопоставимые по сложности с человеком. Конечно, это очень грубая оценка, так что нет смысла выяснять, откуда вести отсчет этого срока — от появления речи, письменности или книгопечатания. Ясно только, что за время, ничтожное по сравнению с длительностью биологической эволюции, техника превзойдет ее по сложности и совершенству своих созданий.