А ведь у нас еще есть шанс пробиться в ряды будущих королей биозаправок. Всего-то и надо, что пустующие земли рапсом засеять. Да и пустующих прудов в России побольше будет, чем в США.
Читайте также на сайте «Вокруг Света»:
Топливо двойного назначения
Валерий Чумаков
Американцы обожают всякие рейтинги. Согласно одному из них, существует «12 мест, которые должен посетить каждый». Наряду с Диснейлендом и Эмпайр Стейт Билдингом в список входит Музей науки и промышленности в Чикаго.
Первоначально его целью было воспитание у детей и взрослых веры во всесилие науки и техники. Так cформулировал главную задачу музея его основатель, бизнесмен Джулиус Розенвалд, когда в 1926 году выделил три миллиона долларов на создание коллекции.
Грандиозный замысел воплощен с американским размахом. Экспонаты по заказу музея придумывают университетские профессора и целые команды студентов. Внешний вид проектируют ведущие дизайнеры. Строят крупнейшие корпорации с использованием своей производственной базы. Собственно, на деньги корпораций и существует этот дворец.
Спонсоры давно привыкли к Чикагскому музею науки и промышленности (ЧМНП). Многие американские ученые и инженеры последних семи или восьми поколений именно здесь впервые присмотрелись к технике и влюбились в нее на всю жизнь. Вложенные в развлечение публики деньги окупаются притоком исполненной энтузиазма высококвалифицированной рабочей силы.
«Вы едете в Музей науки и промышленности? Это мой самый любимый музей! — говорит дама необъятных размеров, моя попутчица в чикагской электричке. И улыбается по-детски: — Я туда ходила еще девочкой. А моя дочка давала там уроки физики». Она улыбается еще шире. Этот музей для чикагцев такое же яркое воспоминание, как для нас елка в Кремле или Театр кукол Образцова.
Сюда везут ребят со всей Америки. Везут родители и учителя. Об обязательности посещения можно догадаться по напряженному выражению лиц иногородних учителей, стоящих со своими классами в очереди за билетами. Вот мужчина с зеленой бумажкой на груди, которую работники музея выдают педагогам для простоты их дальнейшего опознания, объясняет детям правила поведения в музее. Слушают вполуха. Рядом с очередью стоит человек в униформе и бросает бумажных голубей в разные стороны. Что бы он ни делал, птицы всегда возвращаются прямо в его руки. Любому ребенку ясно: у входа в заведение строгих правил такой фокусник стоять не может.
В самом помещении гремит музыка и шумят голоса, механизмы, паровозные гудки. Не слышно только одергиваний: «Тише! Куда? Не трогай! Не надо!» — в таком гвалте они теряют смысл. Здесь можно болтать сколько угодно и трогать все, до чего дотянешься. Можно лежать на полу — повсюду ковролин, можно бегать наперегонки, чем иногда занимаются дети с родителями. И, разумеется, нажимать на все кнопки и крутить все ручки. Здесь технику не охраняют от нас, здесь мы с техникой заодно. На всех четырех этажах, на тридцати тысячах квадратных метров экспозиции.