Чтобы бороться с этой невидимой смертью, нужно было провести широкие комплексные исследования Мирового океана.
...Миля за милей оставались за винтами «Витязя», Мы замеряем скорости течений, берем пробы грунта, с палубы корабля запускаем радиозонды, а в глубины океана опускаем дночерпатели и тралы, исследуем пробы глубинной воды.
В свое время многие зарубежные ученые предлагали использовать для радиоактивных отходов многокилометровые океанские впадины. Но исследования, проведенные на «Витязе», неопровержимо доказали: какова бы ни была глубина океана, радиоактивные отходы снова попадут в общую циркуляцию океана. На основании этих данных Вениамин Григорьевич Богоров и я представили в 1958 году на Женевскую конференцию по мирному использованию атомной энергии доклад на эту тему, и предложения по использованию океанских впадин для радиоактивных отходов были отклонены.
Вряд ли нужно сейчас говорить о всех научных открытиях, сделанных на «Витязе», Главное — это то, что вся наша работа на гигантской плавучей лаборатории была подчинена одной цели: океан должен нести людям жизнь. В совместной работе мы, старики, забывали о своем возрасте, а юноши становились «мужами науки» — для многих молодых ученых «Витязь» был первой лабораторией.
Владислав Орлов: Семь страниц одного года
Мой путь на «Витязь» был значительно проще и обычнее, чем у Евгения Михайловича.
Все началось с того дня, когда в списке распределения молодых специалистов химфака университета появилось название «Институт океанологии». Буквально через несколько часов я уже беседовал со своим будущим научным руководителем Семеном Владимировичем Бруевичем. И в тот же год я попал на «Витязь», отправлявшийся в Индийский океан.
С тех пор я участвовал в четырех экспедициях «Витязя». Но самый памятный для меня день плаваний — это день, когда я с товарищами «добывал» со дна Яваиской впадины первую страницу своей первой научной статьи.
...Стоит жара, которая так раскалила деревянную палубу, что на нее невозможно ступить босыми ногами. Штиль, ни дуновения ветерка. Зеркальную гладь океана лишь изредка вспарывают небольшие стаи летучих рыбок. Разогнавшись под водой, они пролетают несколько десятков метров и вновь скрываются...
Хочется одного — забраться куда-нибудь в тень. Но весь наш отряд на палубе, у правого борта.
Мы очень волнуемся. Еще бы, под нами семикилометровая глубина Яванской впадины!
Почти с благоговением приступаем к работе... За штурвалом лебедки — геолог Толя Мошкин. Пожалуй, никто не мог так мягко поднять огромный двухсотлитровый батометр с палубы и без рывков опустить его за борт. (Батометр — это широкая, со множеством приспособлений и механизмов стальная труба для забора воды из глубин океана.)