Своим именем этот клочок суши обязан шкиперу Сен-Фалю с корвета «Альсимен», который умер здесь в 1850 году. Сегодня остров почти безлюден. На нескольких пальмах свили гнезда морские орлы, птицы осторожные и разборчивые. Тишина.
Рифы лагуны Сен-Фаля подарили фильму множество новых кадров. Никогда прежде не доводилось мне видеть столь красивых морских звезд! Что касается раковин, то они лежали здесь пластами. Мы бродили целыми днями по колено в воде, а вечером продолжали работу при свете факелов. Попытаться описать раковины? Напрасная затея. Мы собрали по нескольку десятков ночных гребешков, леопардовых свитков, кошачьих глаз и мраморных наутилусов...
Барометр застыл на «ясно». Лагуна, казалось, погрузилась в дремоту. Мы рассчитывали провести на Сен-Фале, по крайней мере, еще неделю, втайне надеясь на милость удачи.
На следующее утро, когда мы отошли на два километра от берега, чтобы покопаться в запасниках этого громадного морского музея, я нырнул к большому кораллу. Сунув руку под камень, я вдруг почувствовал сильный укол, похожий на тот, который случается при прикосновении к оголенному электрическому проводу. Я выскочил как ошпаренный и закричал: «Рон! Тафи!» Те решили, что я нашел заветную глория марис.
Действительность оказалась куда менее радостной. Судя по всем признакам, я схватился за одну из раковин-убийц. Быстрое онемение подтверждало диагноз. Боль была такой невыносимой, что пришлось сжимать зубы.
В панике я выхватил нож и сделал глубокий надрез вокруг места ожога. Рон и Тафи полезли в воду посмотреть на виновника несчастья, но под камнем было пусто.
Внезапно Тафи закричал:
— Рыба! Рыба-скорпион!
Выходит, я ошибся: меня уколола рыба-скорпион, птероис волитан — для тех, кто интересуется ихтиологией. Что ж, ее яд вполне способен составить конкуренцию раковине-убийце. На счету этой рыбы шесть смертных случаев, последний из которых произошел в 1965 году с одним рыбаком в проливе Торреса. Бедняга умер через несколько часов после укуса в ужасных мучениях, потеряв до этого зрение (что особенно отрадно сознавать кинооператору)...
Спутники наложили мне на левую руку жгут, и мы побрели к яхте. Рон надеялся, что на острове Пум сыщется доктор.
Пум лежит рядом, если смотреть на крупномасштабной карте. На самом деле ушло пять часов, прежде чем мы подошли к его закрытой рифами лагуне. С каждым часом мои надежды гасли все больше, взор затягивала пелена. Рука онемела полностью.
Рон по рации связался с берегом и спросил, на месте ли врач. Ему ответили, что он два дня назад уехал за лекарствами на Новую Каледонию...