Еще надо было поставить мачту, и они поставили ее. Потом протянули по бортам леера. Теперь даже в шторм можно было передвигаться в доре, не опасаясь быть выброшенным за борт. Строгий и очень морской вид суденышка с отчаянно храброй для Ледовитого океана оснасткой портило, пожалуй, только одно — кронштейн для лебедки. Но это сооружение было главным для них — без лебедки не выбрать ковш с грунтом, — и для них оно не только не ухудшало вид доры, но еще и радовало своей железной прочностью и целесообразностью.
Предстояло пройти галсами путь между двумя мысами — от Шелагского до Шмидта — и на всем пути взять пробы морского грунта. И без того немалый путь, почти в триста километров, из-за галсов увеличивался в несколько раз. Но в этом и был весь смысл: пробы нужно было брать не только вблизи берега, но и на удалении от него до двадцатиметровой глубины. На карте их путь выглядел бы громадным числом разновеликих зигзагов. Они были бы четкими и изящными — эти зигзаги-галсы, но только не в Восточно-Сибирском море, только не среди льдов. Но все это было еще впереди.
Пока Эмс то и дело пропадал в певекском штабе морских операций. У него была одна мысль — и все разделяли ее, простое, но очень психологическое соображение: если идти с работой на восток, то неизвестно, позволят ли льды пройти весь намеченный путь — до Шмидта; к тому же это будет для них дорога от дома — домом сейчас был Певек, а уходить от дома, да еще все время пробиваясь сквозь льды, куда труднее, чем если бы они могли очутиться сейчас прямо у Шмидта, и уже от него, возвращаясь домой, к Певеку, идти и работать. Но для этого надо было попасть к Шмидту, и попасть быстро — время шло, ледовая обстановка могла измениться к худшему.
Все дни была надежда на ледокол; В штабе морских операций обещали, что он должен вот-вот прийти. Ледокол поведет караван на восток и подбросит их к Шмидту. Но дни шли, дора была готова, а ледокола все не было. Выписки из лоции, сделанные Эмсом в дневник, оставаясь все теми же, сухими и четкими, становились все более предостерегающими.
«Лед, — говорилось в лоции, — является главным препятствием при плавании. Обычно встречается в течение всей навигации. Обычно не превышает семи баллов...»
— И надо спешить!
«Вдоль побережья июль — октябрь пасмурные, с туманами или моросящими осадками. 22 дня в месяц пасмурных, 13—16 (в отдельные годы 27—28) с туманами...»
— А мы еще здесь, в Певеке!
«Ледовые условия часто бывают тяжелыми. Следует особо опасаться нажима льдов от N и закрытия полыньи при N ветрах, так как некоторое укрытие от льдов можно найти только у о. Шалаурова и м. Кибера...»