15.35. Не удалось! В расстоянии 3 километра от берега 10 баллов. Нет щелей, негде пролезть. И неизвестно, что дальше. Идем обратно к берегу...»
Со страшным трудом они протянули дору вдоль берега мимо входа в лагуну. Но и впереди были льды.
«Питьевая вода в канистрах замерзла... Двигаемся вдоль берега на восток. Но перед следующим безымянным мысом опять лед 9—10 баллов — до берега. Пробуем прорваться...
Нельзя! Перед мысом лед. Пристаем к берегу.
Даже при потере доры людям некуда выбежать — берег обрывистый. Что за мысом — неизвестно.
Дрейф льда усилился. Мы уже почти в ловушке. Прибрежная полоса, которая открылась ночью, закрывается. Маневрируем. Идем на малых оборотах, отталкиваемся багром, веслами, толкаем льдины носом.
Вырвались. Успели».
Они вернулись к Биллингсу, но утром вышли вновь.
«...Это была последняя попытка прорваться, — писал Эмс на последней странице дневника. — Дорога на восток, очевидно, в этом году больше не откроется. Пароходы проходят с ледоколом, а нам что делать? Скоро ранняя зима. Ждать случайного счастья мы не можем, а других перспектив нет. Мы сделали, что могли. Правда, работа выполнена почти вся — там дальше галсов мало осталось.
Теперь надо думать, как попасть обратно, в Певек. Идти надо своим ходом около 300 километров. Опять льды и туманы. И неизвестно, какая там на западе ледовая обстановка и какой она станет в пути. Но ясно одно — с каждым днем хуже».
...Улица Викинга, 32
Ригу отсюда не слышно и не видно. Здесь почти взморье — Лиелупе. Но и моря не слышно — кругом сосны. Великолепные сосны на заснеженных дюнах. То, чего так не хватало там.
Улица идет параллельно речке и рядом с ней. Меж домов виден лед.
Потом мы сидим за маленьким, низким и очень удобным столиком — только ножка у него все время отскакивает.
— Утром только чинил — и вот опять... — смущается Висвалд. — Да, о деревьях... Когда увидел их — на электричке ехал, — дрожь какая-то началась, верите ли, внутри... И ничего сделать нельзя. Смешно!
Он умолкает.
— А дальше как все было там?
— Дальше просто. Дору надо было отрабатывать... Мы ведь ее в совхозе брали. Директор посмотрел на нас, когда мы пришли. «Ладно, — говорит, — чего с вас брать, ничего не надо. Два дня на моржах отработайте» .
— И как?
— Отработали. Двух убили. Могли бы больше, но чукча с нами был — запретил больше. «Пропадут, — говорит, — нельзя». Стрелять тоже, знаете, надо с первого раза. Поверье у них: если морж, когда его убивают, долго мучается, то родственники твои будут мучиться или ты сам.