— Я вовсе не хозяин, ну да не в этом дело. Скажи-ка мне лучше, кто тебе рассказывал о Европе?
— Я учился, хозяин... извините, господин. Прежде чем приехать на шахту, я учился в Виндхуке. Только не в городе, а в специальной школе для черных. Потом, когда умер мой отец, я бросил школу и стал искать работу. У меня шестеро братьев, все младше меня.
— Отчего умер отец?
— Умер, господин... Несчастный случай в шахте. Я пошел по его стопам, хотя раньше у меня были другие планы.
— То есть?
— Мне хотелось бы заниматься политикой, стать политическим лидером... Или аптекарем. Открыть аптеку в резервации, где живут наши, и помогать всем, кто болен или просто беден, или не имеет работы, или голоден. И, конечно, детям, болеющим такими страшными болезнями, как туберкулез, или умирающим от голода.
— Неужели ваша жизнь в резервациях так ужасна?
— А что ты со мной сделаешь, если я тебе отвечу, хозяин? Выдашь?
— Но я же сказал тебе, что я журналист, я не враг тебе, а друг. И никакой не хозяин!
— Хорошо, ну а те, что в доме? Этот пилот привозил сюда разных людей. И из правительства тоже.
— Он делает свое дело, ему за это и платят. Его тебе бояться нечего.
— Что я могу тебе сказать... Жизнь в резервациях, конечно, невеселая. Да и здесь, на шахтах, для черных она не лучше. Я работаю по десять-двенадцать часов в сутки с отбойным молотком и получаю за это один рэнд. Вечером ног не чувствую, а стук молотка слышу в ушах всю ночь...
Юго-Западная Африка — огромная земля, ее ресурсов хватило бы на полконтинента. Но их недостает для того, чтобы поднять уровень жизни негритянского населения. В последнее время кое-что стало меняться: появляются новые больницы, школы. Но, как утверждает оппозиция, все делается лишь для того, чтобы пустить пыль в глаза наблюдателям от ООН, приехавшим в Виндхук. Южная Африка тщится доказать, что сил не жалеет, помогая коренному населению «дорасти» до свободы. Но верят подобным заявлениям только те, кто хочет им верить.
Рай для всех, кроме негров
Старый рыбак-немец, только что вернувшийся с очередного лова в богатых и так мало еще изученных неспокойных водах Атлантики, без обиняков заявил нам: «Это моя страна. Я отсюда никогда не уйду, мы все отсюда никогда не уйдем. Нам здесь слишком хорошо...» Что же, ему не откажешь в искренности...
Можно увидеть Намибию и такой, какой она видится ее цветному населению: «Вы и сами, наверное, убедились в том, как мы живем. У нас нет никаких прав, но есть одна обязанность — работать. Мы вынуждены жить в резервациях, куда нас давным-давно заставили переселиться. Работать же нам приходится в других местах — в городе, на шахте или на заводе, но наши дети и наши жены не имеют при этом права следовать за нами, они должны оставаться в резервации...»