Больше намеченного срока провела в Путоране киногруппа. Снимали водопады и горы, диких оленей и волков, но меня, конечно, больше всего интересовало, удалось ли снять кречета. «Сняли,— заверил меня оператор,— двадцать дней в засидке пролежал... Такая красивая птица! Думаю, это были лучшие дни в моей жизни».
Он был совершенно уверен, что снял кречета. Режиссер, хотя гнездо ему показали специалисты-охотоведы, решил все же на всякий случай съездить в музей орнитологии поглядеть на тушки кречетов. «Кречет! — сказал он, вернувшись.— Не белый, но кречет». И после этого мы с азартом принялись за монтаж фильма. Он обещал получиться весьма интересным. Но...
Здесь уместно припомнить одну из многих легенд, посвященных кречетам. Это легенда о том, как появилась в Москве на Трифоновской улице маленькая церквушка.
Известна эта церквушка тем, что на стене ее, с внешней стороны, была фреска святого Трифона с белым соколом — она якобы явилась первоосновой многих подобных икон, появившихся на Руси позднее. Ныне эта фреска хранится в запасниках Третьяковской галереи. Однажды, гласит предание, Ивану Грозному вздумалось поохотиться с соколами в угодьях села Напрудного. Село это находилось как раз в районе улицы Трифоновской и нынешнего Рижского вокзала. Во время охоты «отбыл» у царя честник — лучший белый кречет. За честника отвечал молодой сокольничий Трифон Патрикеев. «Отбывание» соколов на охоте — дело не столь уж редкое. Птицу эту никогда не удается приручить до конца. Сколько ее ни дрессируй, добычу, подобно собаке, приносить она не будет. И, охотясь хоть для самого царя, она охотится прежде всего для самой себя. Не накормив досыта, ее насылают на дичь, которую тут же отбирают, выдавая птице награду — кусочек мяса из рук. Если не разыскать ловчего сокола вовремя, не снять с добычи, дать наклеваться досыта, то он может и забыть, зачем ему, собственно говоря, нужна дружба с человеком. Должно быть, что-то подобное произошло и здесь: не подоспел вовремя Трифон, кречет и «отбыл». Царь сказал, что дает Трифону три дня сроку. И если кречета он не найдет, пусть пеняет на себя. Три дня и три ночи бродил Трифон по Сокольникам и до того отчаялся, что сел у пруда и заснул.
Эту легенду я вспомнил потому, что состояние царского сокольничего стало мне очень понятным, когда выяснилось, что из нашего фильма кречет-то вроде как «отбыл». Оказывается, вместо него хозяйничала в гнезде самка ястреба-тетеревятника! Ястреб тоже птица хищная, относящаяся к ловчим, весьма в прошлом ценимая, кое в чем на кречета похожая, однако родства с соколами не имеющая. Обнаружил «подмену» не охотовед, не орнитолог, а художник, страстью которого стало рисование ловчих птиц.