Динамик замолчал: им давали возможность приготовиться к записи.
— Готовы? Тебе, Семенягин, сбавить обороты главного двигателя до минимума: «Славному» потребуется меньше времени догнать нас.
Семенягин, не выпуская микрофона, перевел реверс управления двигателем сначала на «средний», а затем и на «малый вперед».
— Понял, Степаныч, идти «малым вперед».
— Следующее. Из опыта знаю, сварные швы у этой серии судов в районе соляного трюма, случается, расходятся. Ты принюхайся получше, старик. Принюхайся — соль почуешь. Она у вас в бочках или навалом? Прием.
Семенягин поначалу свел брови: нашел человек время для шуток! Но тут же распахнул дверь рубки и принюхался. Океан пахнул холодом и терпким запахом соли. Трудно было разобраться, откуда и чей это запах: горьковатой ли воды или полурастворившегося груза в трюме?
— Ты не шуткуешь, Степаныч? Насчет запаха? Разве можно сейчас определить? Соль у нас и в бочках, но больше навалом. Прием.
— Какие шутки?! — Голос спасателя посуровел. — Немедленно возьмите пробу придонного слоя в солевом трюме. Если невозможно сделать этого через верх, через горловины — берите у замерных трубок. Как поняли? Прием.
— Понял: взять пробу придонного слоя в солевом через замерные трубки. Даю команду. — Ефим Поликарпович переключил микрофон на внутрисудовую трансляцию. — Боцман! Срочно в рубку!
— Я здесь, капитан. — Закутко показался в проеме двери и тут же исчез.
— Осторожно на палубе. Без страховки не выходить! — крикнул капитан вслед и снова переключился на связь со спасателем.
— «Чехонь» на связи. Прием.
— Прошу внимания. — Гаврилов сделал паузу. — При наличии на дне трюма сырой соли или рассола трюм загерметизировать и за час до нашего подхода затопить. Полностью. Как поняли? Прием.
Собравшиеся в рубке «Чехони» штурманы, начальник радиостанции переглянулись. Кто-то протяжно свистнул. Ефим Поликарпович лихорадочно соображал, к чему такие меры в угрожающей ситуации. Залить водой трюм, когда достаточно лишней бочки воды, хорошей волны — и поминай как звали. Здесь что-то не так... Что ответить Гаврилову? И вдруг все встало на свои места. Семенягина словно озарило, он понял ход мыслей капитана «Славного». На удивление всем присутствующим в рубке Ефим Поликарпович улыбнулся и громко рассмеялся: «Вот черт полосатый, а! Надо же такое придумать!» Он включил микрофон.
— Все ясно, Степаныч! Соль в трюме у нас сейчас как балласт. Растворим до твоего подхода. Только одним моим насосом мы рассол будем сутки качать.
— А ты думаешь, я это не учел, — ответил Гаврилов. — Не волнуйся, есть идея. — И «Славный» замолк.