Мы бросили якорь около Гаду, и местная дхони отвезла нас на берег. Приветливые островитяне отвели нам дом собраний с щедро посыпанным белоснежной коралловой крошкой земляным полом, на котором поставили раскладушки с камышовыми матами.
Первым делом я спросил, почему необитаем большой остров Ган. И с удивлением услышал, что давным-давно на Гане жили люди, но однажды остров подвергся нашествию огромных свирепых кошек. Часть жителей Гана была убита, часть спаслась, уйдя на своих лодках в океан. С той поры на острове никто не селится, и жители Гаду посещают его только днем.
Кошки — единственное домашнее животное на Мальдивах; прежде мальдивцы вообще не знали других наземных животных. Но предание подразумевало кошек совсем другого рода, это были какие-то демоны в рост человека в кошачьем обличье.
По словам жителей Гаду, в лесу на Гане осталось множество руин. Их никто не раскапывал, и там действительно есть большой холм, но его никогда не называли «Холмом Гана», потому что на острове холмов несколько. Самый большой из них, сооруженный в давние времена людьми народа редин, назывался Вадамага хавитта. Все считали, что внутри его спрятаны всевозможные предметы.
Вождь Гаду познакомил нас с высокорослым островитянином, который явно занимал видное положение в общине. Его звали Хасан Манику, как и нашего ученого друга в Мале, и Абдул, чтобы различать их, стал именовать местного Хасана Хозяином Гана. При этом он объяснил нам, что ни один из островов архипелага не находится в чьем-либо личном владении, просто мальдивское правительство разрешило Хасану арендовать Ган. Жители Гаду собирают там кокосовые орехи и отдают одну восьмую сбора Хозяину.
Услышав, что мы мечтаем посетить необычный остров, Хозяин охотно согласился доставить нас туда. С двумя помощниками он повез нас через пролив на маленькой дхони, и вскоре мы вышли на берег Гана.
Около часа длился пеший переход — сначала через травянистую равнину с высокими кокосовыми пальмами, затем по хорошей тропе, окаймленной плотными зарослями. В непролазной чаще совсем рядом могли скрываться не видимые с тропы сооружения. Густое сплетение ветвей, листвы и колючек оставляло проходы лишь для тоненьких ящериц. Зато высоко над подлеском, на макушках деревьев и пальм, висели вниз головой коричневые летучие мыши величиной с кролика. Спугнутые нашими голосами, они улетали прочь, расправив кожистые крылья, словно ведьмы в широких плащах.
Меня изрядно озадачило предание о больших кошках. Никакие тюлени или другие морские животные не могли обратить в бегство людей, которые смело сражались с самыми крупными акулами. Проще всего посмеяться над этой историей, посчитать ее чистым вымыслом, призванным объяснить, почему Ган безлюден. Однако, беседуя с Хозяином и другими жителями, верившими в старинное предание, легко было убедиться, что перед нами не какие-то недоумки, а наследники цивилизации не менее, а то и более древней, чем наша.